Читаем Легендарная любовь. 10 самых эпатажных пар XX века. Хроника роковой страсти полностью

И Консуэло слушается мужа. Она оставляет одежду, мебель, вещи, картины и уезжает одна, с единственным чемоданом в руке. Антуан же прибывает в свою военную эскадрилью номер 2/33. Задание – разведывательные полеты над Аррасом – не только побуждает его написать самые прекрасные страницы «Военного летчика», но и, в первую очередь, возрождает в нем чувство хрупкости мира и сознание того, что он связывает людей между собой. Все, что разрывает связь между людьми, он считает препятствием для познания Бога и неисполнением своего человеческого долга. Письма, которые он посылал тогда своей семье, свидетельствуют об этом его горячем желании быть вместе с другими. Решающее слово в его жизненной философии – присоединиться, точней, присоединиться и соединить. «Я хотел бы, чтобы мы все собрались вокруг белого стола»[141]. Из своего изгнания он посылает Консуэло письма до востребования в По или через посредников. Он приезжает к ней, но встреча после разлуки, как обычно, переходит в спор. Антуан сначала целует ее, потом не замечает и наконец отправляет прочь. Снова отъезд, снова возвращение в По.

На этот раз они вдвоем едут в Лурд, чтобы искупаться в чудотворном бассейне. Они провели ночь любви в отеле «Амбассадор». Сент-Экзюпери полон сострадания к Консуэло, просит у нее прощения за те страдания, которые ей причинил, и за те, которые будет причинять «снова и снова».

Наконец он поселяет ее в Оппед-ле-Вье и поручает заботиться о ней группе молодых артистов из Марселя, которые поселились в этом городке, высоко в горах Люберон и твердо решили провести там всю войну, чтобы, как они говорили, оберегать цивилизацию.

Консуэло становится феей и духом-покровителем этого места. Она очаровывает марсельских артистов волшебными рассказами, живостью, своими оригинальными идеями и праздниками, которые устраивает. К ней присоединяются ее друзья-сюрреалисты, Дюшан, Макс Эрнст. В нее влюбляется красавец-архитектор Бернар Церфус, и Консуэло покоряется его очарованию, но продолжает неустанно ждать случайных новостей об Антуане. До нее доходят телеграммы, в которых он снова признается ей в любви и уверяет, что любит ее страстно. В это время Сент-Экзюпери уже находится в Соединенных Штатах. Он приехал в Голливуд по приглашению Жана Ренуара (кинорежиссер и актер, сын художника Огюста Ренуара. – Пер.) и чувствует то угрызения совести из-за того, что он не на фронте, то беспечную радость. Он встречается с Гретой Гарбо, Марлен Дитрих, Жаном Габеном, со всеми американскими звездами, которые чего-то стоят, и временами вспоминает о «бедной маленькой Консуэло», которую оставил (покинул) во Франции. А Консуэло ждет его и в Оппеде, в маленьком кружке «придворных», который она себе создала, тоже одурманивает себя, играя роль принцессы Долорес среди «новых трубадуров». Сент-Экзюпери всегда чувствует себя недостаточно любимым. Ему уже не хватает Нелли де Вогюэ, и он очаровывает молодую американскую журналистку Сильвию Гамильтон, которая будет следовать за ним до самой смерти. Возле Сильвии он набирается сил и снова молодеет.

Стараясь обезвредить ревность Консуэло, он пишет ей абсолютно искренние письма. Они не обманывают Консуэло, но она верит его приводящим в замешательство признаниям. Антуан уверяет, что ей незачем бояться ее «врагини»; что его единственная профессия – писать; что Консуэло навечно останется его супругой, которую соединил с ним священный обряд. И советует ей не слушать сплетни недоброжелателей… С этого времени он принимается за работу над рассказом о войне, который ему заказали американские издатели Рейнальд и Хичкок. В этот раз он пользуется диктофоном, что позволяет добиться менее отточенного, но более прямолинейного стиля, который больше соответствует содержанию рассказа. В конце октября он наконец посылает Консуэло телеграмму, в которой просит ее как можно скорей выехать в Соединенные Штаты. Знал ли он тогда, что скоро выехать из Европы станет невозможно из-за наступления немецких войск? Консуэло подчиняется. Церфус прощается с ней, его сердце разбито. И пишет ей, когда она уже готова к отъезду в Португалию, откуда улетит в Соединенные Штаты: «Он твоя мечта, и он летает. Иногда я желаю ему зла, но сразу же молюсь, чтобы он мечтал о тебе и вернулся к тебе, чтобы ты забыла свой страх потерять его…»

Последний акт

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сериал как искусство. Лекции-путеводитель
Сериал как искусство. Лекции-путеводитель

Просмотр сериалов – на первый взгляд несерьезное времяпрепровождение, ставшее, по сути, частью жизни современного человека.«Высокое» и «низкое» в искусстве всегда соседствуют друг с другом. Так и современный сериал – ему предшествует великое авторское кино, несущее в себе традиции классической живописи, литературы, театра и музыки. «Твин Пикс» и «Игра престолов», «Во все тяжкие» и «Карточный домик», «Клан Сопрано» и «Лиллехаммер» – по мнению профессора Евгения Жаринова, эти и многие другие работы действительно стоят того, что потратить на них свой досуг. Об истоках современного сериала и многом другом читайте в книге, написанной легендарным преподавателем на основе собственного курса лекций!Евгений Викторович Жаринов – доктор филологических наук, профессор кафедры литературы Московского государственного лингвистического университета, профессор Гуманитарного института телевидения и радиовещания им. М.А. Литовчина, ведущий передачи «Лабиринты» на радиостанции «Орфей», лауреат двух премий «Золотой микрофон».

Евгений Викторович Жаринов

Искусствоведение / Культурология / Прочая научная литература / Образование и наука
Певцы и вожди
Певцы и вожди

Владимир Фрумкин – известный музыковед, журналист, ныне проживающий в Вашингтоне, США, еще в советскую эпоху стал исследователем феномена авторской песни и «гитарной поэзии».В первой части своей книги «Певцы и вожди» В. Фрумкин размышляет о взаимоотношении искусства и власти в тоталитарных государствах, о влиянии «официальных» песен на массы.Вторая часть посвящается неподцензурной, свободной песне. Здесь воспоминания о классиках и родоначальниках жанра Александре Галиче и Булате Окуджаве перемежаются с беседами с замечательными российскими бардами: Александром Городницким, Юлием Кимом, Татьяной и Сергеем Никитиными, режиссером Марком Розовским.Книга иллюстрирована редкими фотографиями и документами, а открывает ее предисловие А. Городницкого.В книге использованы фотографии, документы и репродукции работ из архивов автора, И. Каримова, Т. и С. Никитиных, В. Прайса.Помещены фотоработы В. Прайса, И. Каримова, Ю. Лукина, В. Россинского, А. Бойцова, Е. Глазычева, Э. Абрамова, Г. Шакина, А. Стернина, А. Смирнова, Л. Руховца, а также фотографов, чьи фамилии владельцам архива и издательству неизвестны.

Владимир Аронович Фрумкин

Искусствоведение
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары

Долгожданное продолжение семитомного произведения известного российского киноведа Георгия Дарахвелидзе «Ландшафты сновидений» уже не является книгой о британских кинорежиссерах Майкле Пауэлле и Эмерике Прессбургера. Теперь это — мемуарная проза, в которой события в культурной и общественной жизни России с 2011 по 2016 год преломляются в субъективном представлении автора, который по ходу работы над своим семитомником УЖЕ готовил книгу О создании «Ландшафтов сновидений», записывая на регулярной основе свои еженедельные, а потом и вовсе каждодневные мысли, шутки и наблюдения, связанные с кино и не только.В силу особенностей создания книга будет доступна как самостоятельный текст не только тем из читателей, кто уже знаком с «Ландшафтами сновидений» и/или фигурой их автора, так как является не столько сиквелом, сколько ответвлением («спин-оффом») более раннего обширного произведения, которое ей предшествовало.Содержит нецензурную лексику.

Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное