Легендарные разведчики — 3

Среди них — немало выпускников престижнейших Кембриджа и Оксфорда, обладавших аналитическими, лингвистическими и математическими способностями. Но персонала все равно не хватало, и разведке пришлось прибегнуть к необычному методу рекрутирования. С ее подачи некоторые газеты объявляли конкурсы на разгадывание сложных кроссвордов. Их победители приглашались в редакции для вручения призов. А заодно попадали под пытливые очи людей из МИ-16. С приглянувшимися беседовали, и если те подходили под не такие уж и строгие — в войну было не до строгостей — параметры разведки, то попадали в Блетчли, предварительно дав расписку сохранять всё происходящее там в тайне. Гриф секретности был частично снят с Блетчли лишь через 30 лет после капитуляции Германии.

Информация сюда поступала с радаров и ретрансляторов многих стран. Англичане вели тотальную прослушку на всех радиоволнах, где только работали или могли работать немцы. Все, что можно было, передавалось в Блетчли-парк. И денно и нощно трудившиеся там аналитики взламывали коды. Они для меня — прообраз сегодняшних хакеров, но лишенных современных технических средств.

Ясно, что почти все перехваченные документы касались хода войны, намерений и целей Гитлера, его окружения, вопросов усовершенствования оружия нынешнего и создания принципиально нового, смертельного — атомного. А еще в Блетчли расшифровывались важнейшие сообщения из других стран. А для Москвы особый интерес, конечно, представляли документы радиоперехвата, которые раскрывали планы фашистской Германии на Восточном фронте.

И, как еще в военные годы советская разведка выяснила, англичан очень интересовали стратегические данные о переговорах и намерениях союзников Британии по антигитлеровской коалиции. Своих собратьев по оружию британцы тоже держали под колпаком. Впрямую расшифровок никому не передавали. Иногда сообщали какой-то уж особенно важный элемент, пытаясь выдать его за информацию, добытую именно своей разведкой, а не расшифровкой радиоперехвата. Иногда даже указывали ложный источник. Если информацией и делились, то весьма дозировано: об этом можно, а то — пусть останется только в прочных сейфах.

Черчилль, он же майор Мортон

Самое важное из расшифрованного поступало премьер-министру Соединенного Королевства Уинстону Черчиллю. Да, в рассылке переданных рассекреченных документов его имени нет. Но внизу пометка: один экземпляр — майору Мортону.

Кто такой этот всего лишь майор, что имел доступ к бумагам наивысшей степени секретности? С 1939 года личный секретарь и помощник Черчилля по военным вопросам. Именно Десмонду Мортону было доверено первому читать расшифровки из Блетчли и докладывать о них премьеру. С конца марта 1940 года майор составлял список наиболее важных документов и передавал их лично в руки Черчиллю.

Есть и фотография Мортона, чинно шествующего с Черчиллем. Судя по тому, что в 1945 году Десмонду Мортону был пожалован титул сэра, его усилия не остались незамеченными.

Среди других адресатов — разведка МИ-5, генеральный директор, Форин-офис и сэр Эдвард Бриджес. Впрочем, не только сэр, но и барон. Еще в 1938 году он был назначен секретарем кабинета министров, заменив лорда Хэнки — ставленника отправленного в отставку премьера Чемберлена, запятнавшего себя угодничеством перед Гитлером. Бриджес занимал один из ключевых постов в правительстве до 1946 года. Исключительно заметная фигура в британской правящей иерархии, награжденная множеством орденов. И если Уинстону Черчиллю требовалась срочная консультация по вопросам внешней или внутренней политики, премьер-министр прибегал к помощи барона Эдварда Бриджеса — уж он-то знал всё и обо всех.

Загадки «Энигмы»

Впрочем, с греческого энигма и переводится как «загадка». В Германии шифровальную машину под этим названием создали еще в 1918 году и вовсе не для военных целей. Она должна была зашифровывать деловую, торговую или, как бы сейчас сказали, коммерческую информацию. Но в 1925 году побежденная в Первой мировой войне Германия вновь забряцала оружием. И «Энигма» в усовершенствованном варианте начала поступать на немецкие корабли. В 1930 году она уже использовалась вермахтом. С помощью этой шифровальной машины в годы Второй мировой немцы передавали секретнейшую информацию, над расшифровкой которой бились, и не только в английском Блетчли-парке, лучшие криптоаналитики мира. Но «Энигма» держалась: ведь каждый день немецкие шифровальщики меняли коды, и количество комбинаций становилось немыслимым.

Считается, что код взломал британский математик Алан Тьюринг. После нескольких лет упорной и бесполезной работы в Блетчли бывший аспирант из Кембриджа уже собирался распрощаться с мечтой раскрыть тайну «Энигмы». И тут простенькая девушка, всего лишь радистка, вдруг заметила, что немцы чуть не сошли с ума со своей погодой, передавая даже в шифровках какие-то бессвязные метеосводки. И Тьюринга осенило. Случайная, невинная реплика подсказала гению путь к разгадке шифров.