Легендарные разведчики — 3

В 1958 году Насера пригласили в СССР. Переводчиком назначили атташе Кирпиченко. Тут мы говорили с Вадимом Алексеевичем на понятном нам обоим переводческом жаргоне. Гамаль Абдель был труден в переводе. Очень часто увлекался, далеко уходил от заранее переданного Кирпиченко текста официальной речи. Не все его импровизации блестящего оратора были переводимы на русский, а если и переводимы, то нам, русским, непонятны. Иногда Насер так погружался в глубины многовековой арабской истории, что вынырнуть оттуда вместе с ним Вадиму Алексеевичу казалось невозможным. Порой все шло гладко, а случалось, что переводчику требовалось огромное самообладание, чтобы в высочайшем присутствии не сбиться, не выдать своего замешательства.

Спрашивал я Вадима Алексеевича, кого из нашей верхушки секретарей ЦК КПСС переводить было сложно, а кого полегче. Без раздумий Кирпиченко признался, что в части импровизаций Хрущев походил на Насера. Но выданное им нечто фольклорно-непереводимое Вадим Алексеевич без опасений быть разоблаченным облекал в по-восточному витиеватое: знатоков арабского в те годы все равно нашлось бы немного. А проще остальных было с председателем Совмина Булганиным. Николай Александрович, человек исключительно дисциплинированный, говорил короткими понятными фразами, никогда не отходя от заготовленного текста. Интеллигентнейший Маршал Советского Союза в отличие от Хрущева всегда благодарил за перевод, пожимал руку, желал здоровья. А остальные партийные начальники вообще не проявляли к переговорам интереса. Отделывались фразами «как долетели» и «как вам у нас нравится?».

Редко разведчик приближается к столь высоким в чужой государственной иерархии фигурам, как президент. Было мне страшно любопытно, догадывался ли властитель Египта и идол всей Африки, кто же такой этот симпатичный русский, так часто стоявший наготове за спиной и следящий за каждым его словом. Именно следящий…

Однажды Насер дал советскому атташе понять, что прекрасно понимает, кто на самом деле его переводчик. Сам подошел к Кирпиченко, похвалил за помощь. И, наверное, генерал-президент специально обратился к советскому атташе с многозначащей фразой: «Какая у вас отличная военная выправка. И какая дисциплина». Кирпиченко признался, что тогда он смутился. Насер его явно «разгадал».

А в 1964 году пришлось смутиться уже Насеру. Во время своего визита в Египет Хрущев объявил властелину Египта, что «указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 июля Гамалю Абделю Насеру присвоено звание Героя Советского Союза». Сотрудничество — сотрудничеством, но с Героем Хрущев хватил лишку. Еще не были забыты связи майора Насера с немецким вермахтом. Да и ничего уж такого героического во имя нашей страны тот не совершил. Кирпиченко уверял, что об этом египетском Герое Хрущеву припомнили на октябрьском политбюро во время освобождения от должности.

Хотя бытует и другое мнение. Никита Сергеевич хотел тем самым привязать к себе президента Насера. Казалось прямолинейному Хрущеву, что уж после таких почестей отступать египтянину будет некуда.

О близости посольства СССР и каирской резидентуры к лидеру Арабского Востока многое говорит просьба, обращенная к советским людям с хорошей выправкой службой охраны Насера. Поставлена она была никудышне. Президент мог запросто превратиться в живую мишень как для исламистских экстремистов, так и для врагов из Тель-Авива. И Кирпиченко попросили наладить охрану.

В резидентуре к этому отнеслись серьезно. Из разных источников вне Египта знали, что на Насера готовятся покушения. Агентурные сведения порой звучали угрожающе. Обо всем этом сообщалось владыке Египта. Сначала он с непонятной беспечностью информацию игнорировал.

Но наконец понял: никогда и нигде нельзя появляться одному и без охраны.

Ясно, что специалистов такого рода в посольстве не было. В Москву направили запрос: надо срочно прислать людей из «девятки». Так называлось 9-е Управление КГБ СССР, охранявшее высших должностных лиц Советского Союза. Теперь эти функции выполняет Федеральная служба охраны (ФСО).

В Каир тотчас приехали генерал и полковник из «девятки». Оба ахнули, увидев, что рассеянные и неподготовленные охранники фактически оставляют президента на произвол судьбы. Кирпиченко переводил, египтяне внимали, вскоре служба охраны более или менее отвечала поставленным перед ней задачам.

Насер умер в 1970 году. Построить социализм в отдельно взятой арабской стране не получилось и не могло получиться. А хорошие отношения сохранялись с Египтом до кончины Насера. Провожали своего идола в последний путь пять миллионов соотечественников.