Легендарный финал 1972 года. СССР и США

Но об этом потом. Я хочу вспомнить слова Сережи, что во время сбора в Литве у него не было сил дойти до столовой покушать. Он иногда после такой тренировки падал на кровать и просил товарища по номеру принести ему чайку или кофейку – поесть сил не оставалось. Я вспоминаю об этом с улыбкой. До сих пор думаю, что методика подготовки баскетболистов высших разрядов именно в областях общей и специальной физической подготовки в стране, которая называлась СССР, была, возможно, самой тяжелой, но она точно являлась самой передовой.

Я помню выступления сборной СССР с 1963 года, и за 25 лет, до 1988 года включительно, могу вспомнить лишь один турнир, когда нашей команде для победы не хватило именно общефизической подготовки – это обидное поражение от Югославии в полуфинале Олимпиады в Мехико, когда среднегорье сыграло с нашими игроками злую шутку. Но это совершенно другая тема.

Вернемся к финалу в Мюнхене. То, что наши баскетболисты, которых побывало на площадке в первом тайме на одного меньше, выглядели свежее американцев и превосходили соперника и по физическим кондициям, и по психологическому состоянию, бросалось в глаза всем. Мне, который смотрел телетрансляцию матча, этого было не видно, потому что уходивших в раздевалку игроков не показали. Я опираюсь на мнение тренера с многолетним стажем Юрия Викторовича Озерова, который был ассистентом главного тренера и своего товарища Александра Гомельского в промежуток между 1963-м и 1970 годами и отвечал в той сборной СССР за общефизическую подготовку. Озеров доказывал: наши могли выходить на второй тайм вообще без всякого перерыва! Это американцам требовался отдых.

Я здесь с ним не очень согласен. Уверен, наши могли бы без всякого перерыва выходить на второй тайм, но думаю, что перерыв в баскетбольном матче необходим не столько для игроков, сколько для тренеров. Вот тренерам – и Айбе, и Кондрашину – очень был нужен перерыв.

Заканчивая свой рассказ о первом тайме, я хочу рассказать, что происходило в раздевалке сборной США в перерыве. А происходил абсолютно неожиданный конфликт. Два игрока сборной США Кенни Дэвис и Том Макмиллен в момент, когда в раздевалку вошли Айба с помощниками, обратились к тренеру с требованием – менять тактику. Озвучил требование Макмиллен. Он говорил: «Если мы будем продолжать ходить по площадке шагом, русских не обыграем. Нам нужно против них бежать. Нам нужно прекратить этот идиотизм с долгим розыгрышем мяча в позиционном нападении». Макмиллен спрашивал, почему Брюэр или лучший снайпер команды Хендерсон должны отдавать мяч из позиции, когда они уже могут атаковать. Рост Макмиллена – 211 сантиметров, он по амплуа тяжелый форвард, не очень быстрый, но Том говорил: «Когда мяч у Хендерсона, я сразу готов идти на подбор, и я опережу русских на этом подборе – пусть Хендерсон бьет!»

У Хэнка Айбы хватило терпения выслушать своих игроков, однако указания о смене тактики, о переходе к плану С, он так и не дал. Дальше в раздевалке пошел обычный для тренеров разбор полетов, когда разбираются статистические показания, тренер указывает игрокам по амплуа не на технические, а на тактические ошибки и рассказывает, какие действия нужно предпринять, чтобы их избежать. Айба как будто не услышал двух капитанов своей команды. Такое впечатление, что он в тот момент либо испытывал фантастическую неуверенность в себе и не знал, что делать, а потому цеплялся за свой первоначальный план, либо наоборот – был излишне самоуверен и считал, что его план А все равно принесет успех.

Вот таким образом завершился первый тайм в раздевалке сборной США. А в раздевалке СССР была похвала. Скупая. Кондрашин был человеком, который скуп на комплименты, однако он поблагодарил команду за игру. Потом сказал, что после первого тайма матч не заканчивается, что мы должны продолжать начатое дело, и отпустил игроков разминаться.

Сам же тренер задержался в раздевалке – не знаю, по какой причине. То ли водички хотел попить, то ли еще что-то остановило. И вот именно в этот момент состоялся разговор Кондрашина и Сергея Коваленко. Сергей дождался, пока выйдут все, чтобы разговаривать с тренером один на один, и сказал: «Владимир Петрович, я готов, на меня можно рассчитывать, я не ошибусь». То есть, другими словами, он просился выпустить его на площадку, чувствуя, что может принести своей команде пользу. По человечески я его прекрасно понимаю, однако Кондрашин выслушал Коваленко и ответил уклончиво. Владимир Петрович сказал: «Сергей, мы посмотрим, как будет складываться второй тайм. Понадобишься – я тебя выпущу». Обещания выпустить его на площадку Кондрашин не дал.

Я забегу вперед и скажу: закончилась эта история тем, что Сережа Коваленко так и не появился в той встрече на площадке. В результате он остался единственным игроком, который стал олимпийским чемпионом, но так и не получил звания заслуженного мастера спорта.