Легенды авиаторов. Игровые сказки.

— Мне даже слушать такие россказни больно, — признал Хопкинс. — Это как-то чересчур неразумно.

— Между прочим, для войн в колониях — более чем разумно, — возразил Франсуа. — Когда дикари видели красные штаны, они сразу понимали: перед ними представители высшей цивилизации. Многие вожди не могли похвастаться никакими штанами, тем более красными.

— Товарищ Вася сейчас рассказал бы какую-нибудь поучительную историю про «красные революционные шаровары», — вздохнул Хопкинс.

— Товарищ Вася сейчас в небе, — сказал Ларош. — А вот что это за птица движется к нам? Я не узнаю ни походку, ни лицо.

К беседующим, небрежно помахивая на ходу рукой, направлялся молодой человек со светлыми волосами и бледным, покрытым веснушками лицом.

В правой руке он держал перчатку, снятую с левой.

— Добрый день, джентльмены, — поздоровался он. — К сожалению, здесь нет никого, кто мог бы представить нас друг другу. Так что возьму эту приятную — или неприятную, в зависимости от обстоятельств, — обязанность на себя. Флайт-лейтенант Уилберфорс Гастингс. С кем имею честь?..

— Франсуа Ларош, — Билл Хопкинс указал на француза. — А я — Хопкинс. Штаб-сержант.

— Американец? — Гастингс устремил на Билла пронзительный взгляд. Глаза у него оказались желтые, как у Горыныча.

— А вы, разумеется, англичанин? — вопросом на вопрос ответил Хопкинс.

Уилберфорс Гастингс пожал плечами:

— Мне казалось, это очевидно. Хотя бы по произношению.

— О, — вмешался Франсуа, — разумеется. Произношение. Вы на своем английском языке просто помешаны. Угадываете диалекты и даже районы Лондона исключительно по тому, как произносите слова.

Хопкинс и Гастингс разом повернулись в сторону француза.

— Какие-то проблемы с английским, мсье Ларош? — поинтересовался Гастингс.

— С моей точки зрения, это просто испорченный французский, — буркнул Франсуа. — Удивительный язык! Зачем нужно «и» читать как «ай», «а» читать как «е», «е» читать как «и», а «у» читать как «а». Только «о» читается как «о» и то не всегда. Может быть, просто вернуть буквы на их законное место?

— Вы рассуждаете как француз, — сказал Гастингс с обидной снисходительностью. — Нельзя изменять традиции.

Франсуа махнул рукой:

— В конце концов, здесь мы все друзья. А то, что мы такие разные, только добавляет интереса.

— Оу, звучит прекрасно! — обрадовался Гастингс и протянул Франсуа руку. — Сердечно рад знакомству, дружище.

Затем он обменялся рукопожатием с Биллом и замолчал, похлопывая снятой перчаткой себя по ладони.

— Прилетел на «Гладиаторе», — сообщил после паузы флайт-лейтенант. — Машина — законченный кошмар.

— Мон ами, — серьезно произнес Франсуа, — наш девиз: не бывает плохих машин, бывают плохие летчики. Или как выражается наш комерад из Советского Союза Василий  — бывают кривые руки. Ваше высказывание может быть неверно истолковано.

Гастингс махнул рукой:

— Что может угрожать моей репутации? В конце концов, я же здесь. Долетел, не разбился.

— Здесь насмерть не разбиваются, — напомнил Билл Хопкинс.

— Тем лучше, — сказал Гастингс и зевнул. — Я совершенно измотан.

— А чем так плох «Гладиатор»? — поинтересовался Франсуа. — Я довольно часто летаю на бипланах. Вполне шарман...

— Шарман, если не знать о существовании чего-то лучшего, — сказал Гастингс.

— А как же знаменитые английские традиции? — не выдержал и поддел собеседника Франсуа.

— Я слышал, что вы минуту назад говорили, будто «красные штаны — это и есть Франция», — парировал Гастингс. — Традиции — это одно, а устаревший биплан — совсем другое. Заметьте, джентльмены, — он сделал многозначительную паузу, — в одних случаях мы говорим о старых, но хороших для своего времени машинах, а в других — о машинах устаревших.

— Вы различаете оттенки, недоступные моему пониманию, — высказался Билл Хопкинс. — Предпочитаю просто и незатейливо разобрать какой-нибудь двигатель и посмотреть, как устроено у него внутри. А давать оценку — это не мое.

— Американская прагматичность? Хорошо, поговорим без оценок, — согласился флайт-лейтенант. — Над этой машиной, которая не угробила меня просто потому, что на сервере WoWP никто не гробится насовсем, начались работы аж в тридцать третьем году. Повод был самый прозаический: фирма «Глостер» получила кредит на выпуск двадцати четырех бипланов «Гонтлет».

— А какая связь с «Гладиаторами»? — не понял Франсуа.

— Я к этому веду, — кивнул Гастингс. — Главный конструктор предприятия Фоллэнд воспринял кредит как шанс. Шанс усовершенствовать уже имеющийся самолет, в первую очередь — увеличить его скорость.

— Мы говорим об истребителе? — уточнил Билл Хопкинс.