Легенды авиаторов. Исторические рассказы

Недавно он вернулся из отпуска. Самым выдающимся событием этого отпуска газетчики

сочли диалог между капитаном Болом, знаменитым английским асом, и английским же

премьер-министром.

Встреча произошла на званом обеде. Присутствовали, помимо двадцатилетнего капитана,

несколько генералов.

— Что нового на фронте, сэр? — обратился к Боллу премьер-министр.

Болл ответил исторической фразой:

— Приятного аппетита, сэр!

Премьер немного удивился:

— Что я могу сделать для героя Британии?

— Отправьте меня на фронт, — попросил Болл.

И снова начались боевые вылеты, один за другим.

...Надвигалась гроза, однако Болл считал, что вылет вполне возможен. Он поднял самолет

в воздух.

Немцы тоже считали, что плохая погода — не настолько плоха, чтобы отсиживаться дома.

Двенадцать «Альбатросов» кружили над полем близ Камбре.

— Одиночка-англичанин! Отличная добыча! — вскричал в азарте Лотар фон Рихтгофен,

младший брат знаменитого своей кровожадностью «красного барона». — Ату его!

Недаром брат называл Лотара «мясником»...

«Альбатросы» ринулись на Болла. Тот ответил пулеметным огнем, затем поднялся

повыше, и туча скрыла его.

— Где он? — Лотар готов был стрелять в то же мгновение, когда появится цель.

Из тучи выпал английский самолет.

— Подбит! — закричал Лотар в восторге. Он испытывал почти экстаз, глядя, как

англичанин вошел в штопор и понесся к земле.

Болл не был подбит. Он снова уходил в штопоре — как делал уже не первый раз.

Усталость ли, дурное самочувствие, погода — или просто удача оставила его?

Болл не сумел вывести самолет из штопора. Он едва уловил краем сознания каких-то

людей — местных крестьян, — подбежавших к нему и лопотавших на своем смешном

французском. Они пытались вытащить упавшего летчика из-под обломков.

Но потом пришел врач, перечислил переломы, постоял секунду и на своем — совсем не

смешном немецком — констатировал смерть.

Альберт Болл был похоронен немцами с воинскими почестями. Уже после войны его отец

выкупил этот клочок земли, чтобы поставить сыну памятник.

Продолжение следует.

49. «Ньюпор» (5): Раздевающийся самолт

14 июля 1917 года, Исси-ле-Мулино

Густав Делаж никогда не задумывался над тем, что ему, в сущности, уготована

выдающаяся роль в истории фирмы «Ньюпор»: он вел ее самолеты сквозь величайшую

войну, которая когда-либо потрясала Европу.

Слишком уж был он поглощен основной своей задачей: разработкой все новых и новых

самолетов.

До сих пор это были версии «Ньюпора X» — полуторапланы.

«Ньюпор 28» должен был стать первым самолетом фирмы «Ньюпор» с двухлонжеронной

конструкцией как верхнего, так и нижнего крыльев. Полноценным бипланом.

Вообще-то задача формулировалась «по-детски» просто: сделать самолет лучше

«Фоккера». Лучше «Альбатроса». В общем, построить машину, на которой можно будет

побить германцев.

«Двадцать восьмой» «забрал себе» уже испытанные на других моделях Делажа

новшества: фюзеляж округлого сечения, имевший фанерную обшивку передней части и

полотняную — хвостовой; скругленные стабилизатор и киль с деревянным набором и

фанерной обшивкой. Вместо V-образных крыльевых стоек — наклонно-параллельные.

Теперь — вооружение. Из чего, собственно, предстоит немцев бить.

— Я хочу установить два пулемета «Виккерс», — заметил конструктор, когда испытания

закончились, и летчик благополучно покинул кабину.

На первой, опытной, модели стоял лишь один — по левому борту. Делаж сделал пометки

у себя в блокноте.

— Да, два пулемета лучше, — повторил он задумчиво. — Времени мало, господа, — он

обратился к собравшимся на аэродроме сотрудникам фирмы, пилотам, механикам. — Мы

обязаны помочь нашим летчикам, сражающимся сейчас за Францию!

12 марта 1918 года, Париж

— Мне жаль огорчать вас... — В приемной у военного министра пахло хорошим

одеколоном, а карта с воткнутыми в нее флажками имела нарядный вид. — Нам известны

ваши заслуги перед отечеством.

Делаж хмуро смотрел на свои руки. Он ожидал неизбежного «но».

И это «но» прозвучало.

— Но, — военный министр поднял палец, — мы вынуждены отозвать заказ из вашей

фирмы. Наши летчики хорошо освоили истребитель SPAD VII. Они не хотят

переучиваться на «Ньюпор 28».

— Но с начала года наши самолеты на фронте и, кажется, неплохо себя зарекомендовали,

— начал было Делаж.

— Мсье, мне жаль вас огорчать, — повторил военный министр, — но нарекания к нему

большие. Кабина тесная, система управления мотором неудобная — что неудивительно,

учитывая все прелести «Гнома». Имеются дефекты топливной системы — а пожар в

воздухе, знаете ли...

— Но мы же устранили... — опять попытался было заговорить Делаж.

— Я еще не закончил, мсье! — грозно произнес военный министр. — У меня лежит пачка

рапортов об авариях. При затяжном пикировании обшивка верхнего крыла вашего

самолета отрывается. Поэтому французским эскадрильям рекомендовано использовать

«Ньюпор 28» исключительно для тренировок. С вооружения мы их снимаем. Это не

обсуждается.

Делаж вышел из кабинета совершенно раздавленным.

Он понимал, что при таких обстоятельствах крах фирмы неизбежен.