Легенды бандитской Одессы

В 1903 году это произведение вышло на грампластинке компании «Зонофон» в виде инструментальной композиции. Его записал оркестр «Лейбла», и названия оно не имело. Впоследствии мелодия «Семь сорок» использовалась как основа для еврейских частушек, слова для которых часто придумывали прямо в процессе исполнения, причем как по-русски, так и на идиш. Александр Северный написал к этой мелодии слова, ставшие знаменитыми и популярными во всем мире. Многие эксперты и простые люди считают, что эти слова Александр сочинил сам, сидя вечером в одном из тихих одесских двориков. Он привязал старые еврейские мотивы к новому, собственному тексту. И как ни крути, но именно эти слова стали символом мелодии, навсегда остались с ней.

А теперь самое время спросить, что же хотел сказать автор этими строками (помните, как нас в школе пытали учителя, особенно на уроках литературы?). Вернее, о чем повествует песенка?

Итак, версия первая.

Честно говоря, она самая экзотическая, хоть и найдена во всезнающей «Википедии».

В соответствии с ней, в тексте песни чрезвычайно иносказательно говорится об ожидаемом пришествии Мессии.

Версия вторая.

Семь часов сорок минут, 7:40 — это время прибытия поезда из Бендер на одесский вокзал. Именно на этом поезде ежедневно приезжали на работу евреи из местечек. Им запрещали жить в крупных городах, и они ездили на службу и обратно. А посему это время стало знаковым.

На эту мысль наводят некоторые слова из текста, например «аицин паравоз», что в буквальном переводе с еврейского означает «жар в паровозе». Но обычно это выражение передают несколько иначе: «возбужденный человек». Согласитесь, что в душном вагоне человек однозначно становится возбужденным.

А далее следуют слова, которые все меняют: судя по тому, что «Фонтаны и Пересыпь ждут его к себе на двор», речь в песне идет не о паровозе, а о паровом трамвае, курсировавшем по Одессе в начале века.

Версия третья.

И наконец — кто же он? Тот, кто выйдет из вагона, кто тот человек в роскошном котелке, прибывающий на паровозе-трамвае?

В апреле 1882 года в Одессе была открыта первая линия парового трамвая, которая соединила Люстдорф и 16-ю станцию. Строил линии одесской конки, парового и электрического трамвая бельгийский промышленник Раймонд Легоде.

Юрий Олеша писал: «Я помню себя стоящим в толпе на Греческой улице в Одессе и ожидающим, как и вся толпа, появления перед нами вагона трамвая… Трамвай показался на Строгановском мосту, желто-красный, со стеклянным тамбуром впереди, шедший довольно скоро, но далеко не так, как мы себе представляли. Под наши крики он прошел мимо нас с тамбуром, наполненным людьми, среди которых был какой-то высокопоставленный священник, кропивший перед собою водой, там же градоначальник Толмачев в очках и с рыжеватыми усами. За управлением стоял господин в кепке, и все произносили его имя: Легоде. Он был директор бельгийской компании, соорудившей первую трамвайную линию в Одессе».

Именно о нем — о веселом и молодом бельгийце — слова песни:

Он выйдет из вагона
И двинет вдоль перрона.
На голове его роскошный котелок,
В больших глазах зеленых на восток
Горит одесский огонек.

Итак, 26 апреля 1882 года самый первый паровой трамвай вел лично Раймонд Легоде. Утром ровно в 7:40 его встречали радостно-взбудораженные одесситы, легендарные базарные торговцы и веселый оркестр. Именно благодаря им и сохранились в веках атмосфера праздника, цвет глаз бельгийца и, конечно, его роскошный котелок.

И нам осталось только процитировать никому, полагаем, не известные нынче куплеты, которые на бессмертный мотив певали в других городах, столь же щедро одаренных в национальном и культурном смысле, как прекрасная Южная Пальмира.

Вот так, к примеру, иногда выглядел припев:

Боже, какие нравы!
Бабушки были правы.
Крик так и рвется из груди:
«Азохн вей!»
И в паспорте, где был «еврей»,
Стоит «латыш» —
Кого, скажите, этим удивишь…

А вот целый куплет. И конечно, со своим припевом:

Что вам сказать за Моню?
Вырос на самогоне,
Ест по субботам он водку с салом.
Слушайте, все евреи,
Моню за эти эир
Даже повесить, так тоже мало.

Боже, какие нравы!

Бабушки были правы.
Крик так и рвется из груди:
«Азохн вей!»
И коль аид поет не «идиш»,
А «камыш»,
Кого, скажите, этим удивишь…

На этой, в общем-то, ностальгической ноте мы и закончим повествование о прекрасной Южной Пальмире, ее удивительных легендах, в которые нельзя поверить и которые нельзя проверить, и о ее людях, живших и живущих.

И таки да, не дождетесь!

Источники

http://argumentua.com/stati