Легенды Бенсонс-Вэлли

С жеребьевкой покончили быстро. Тай и Том Роджерс, капитаны и лучшие игроки команд, вытянули последнюю игру. Эрни Лайл нервно сбросил пиджак. Лори Дигдич снял свой твидовый пиджак с подчеркнутым спокойствием — приветливый и учтивый, усики щеточкой. Добряк, когда это можно себе позволить, он всем на свете благодетельствовал и расточал любезности, но депрессия словно подменила его, и его популярность в городке сразу упала после того, как он согнал нескольких фермеров с их земли. Дигдич взял из стойки у стены свой собственный кий.

Эрни Лайл помелил кий Фреда Мэннерса — по случаю такого события тот предоставил его в пользование всей команды «Королевского дуба». Маркер сосредоточенно метнул монету — кому начинать. Эрни Лайл сделал удар меченым. Он не соразмерил величину стола, и ни один из шаров не вернулся за черту. Теперь их ничего не стоило уложить в любую из средних луз. Дигдич, тщательно прицелившись, срезал красный. Маркер объявил счет и вернул его шар. Дигдич пригнулся, чтобы положить теперь свой от белого шара.

— Ставлю квид: Эрни его разделает, — высунувшись из толпы у окна, сказал Арти Макинтош. В одной руке он держал раскупоренную бутылку пива, в другой — пирожок с мясом.

Дигдич сердито поднял голову.

— Пари! — сказал он и от злости промазал простой шар.

— Деньги на бочку! — с вызовом крикнул Арти Макинтош, швыряя на пол фунтовую бумажку (он только что вернулся с работы в управлении водоснабжения и был пока при деньгах).

Дигдич прикрыл ее своей.

— Пари строго запрещаются! — объявил сержант Флаэрти, памятуя, что его свободное толкование законов не раз подвергалось нападкам со стороны почтенных горожан.

Эрни Лайл сыграл трудный карамболь, и ему посчастливилось срезать красный шар в лузу.

— Вот это еще куда ни шло! — нервно бросил он в сторону.

Затем он сделал кряду восемь ударов, однако Дигдич ответил двенадцатью отличными ударами. По местным масштабам Дигдич был хороший игрок и, если был в форме, мог обыграть Тома Роджерса и даже Тая. Эрни Лайл не был для него серьезным противником, хотя удар у Эрни был уверенный.

На половине игры у Дигдича было на пятнадцать очков больше. Зрители замолкали, когда игрок целился, перешептывались между ударами, приветствовали удачный удар и не скупились на похвалы: «вот это да!», «отличный шар!»; при неудаче утешали: «правильно бил», «эх, мог бы и попасть», но под спортивным азартом крылось напряжение: вот-вот — и вулкан начнет извергать огонь.

В самый острый момент в переулке послышался шум, и к окошкам протиснулись сорванцы с Лердиберг-стрит.

— Кто бьет? — спросил их вожак Рыжая Макушка Пиктон — мастер на всякие проделки. — Уолтер Линдрум?³ Да он с ума сошел — играть за АНА!

— Не Линдрум это, а Дигдич, — сказал другой паренек. — Только он почище Линдрума будет. Не знаешь, что ли? Все эти фермы и овец, что он недавно заимел, он же на бильярде выиграл!

Это были свои ребята, сливки городской молодежи, всеобщие любимцы. Не зная, куда девать энергию, они придумали уйму очаровательных занятий: били уличные фонари, обвязывали каминные трубы мокрыми мешками, пугали вдов, ломали что могли в танцзалах, играли в «брось монетку», стучались в двери, выслеживали парочки на «тропе влюбленных», изничтожали кошек, грохотали под окнами жестянками, набитыми камешками, и бомбардировали булыжниками железные крыши. Проделывали они все это потому, что чаще всего сидели без работы, без пенса в кармане и помирали со скуки.

— А это Эрни Лайл, торговец дровами, — сообщил шутник Пиктон, и Эрни промазал легкий карамболь. — Как насчет дровишек, Эрни? Ночи-то ух какие холодные!

— Получишь в ухо, — предостерег Рыжего Дарки.

— Этому чудаку Эрни тоже подкинул пару полешек.

— Нельзя ли установить тишину? — повернулся Дигдич к маркеру.

— Да, да, — заверил Фред Симингтон. — Прекратите разговоры! Ведите себя прилично, или я закрою окно!

Фред добился лишь того, что шуточки лердибергской шайки обрушились на него самого.

— Если играет не лига ветеранов, — заметил Рыжая Макушка, — тут уж старина Фред знай плутует с очками.

Объявив счет, Фред Симингтон, словно бы не обращая внимания на нарушителей порядка, стал незаметно подвигаться к окну. Вдруг он резко повернулся и влепил Рыжей Макушке оплеуху. Вся компания с криками скрылась в ночи, отправилась на поиски других развлечений — может быть, решила подвергнуть обстрелу крышу вдовы Джонсон.

Игра продолжалась. Эрни Лайл с мрачной решимостью медленно шел к победе. Он сделал пятнадцать ударов подряд, хоть и не бог весть каких сложных. Дигдич ответил семью. Счет перевалил за семьдесят. Дигдич был всего на пять очков впереди.

Противники резко отличались по стилю игры. Дигдич бил уверенно и свободно, время от времени доставая из кармана жилета собственный мелок и осторожно приваливаясь к столу пухлым животом, когда надо было тянуться к шару. Он рассчитывал свои удары так, чтобы оставлять шары в выгодной для себя позиции. Эрни Лайл нервничал, но старался изо всех сил, чтобы не подвести команду.