Легенды города 2000

– Это камень Небесного приюта, – ответила Полуночница, проследив за направлением моей руки. – Раньше такие росли высоко в горах, и путники могли идти даже ночью, ориентируясь на их свет, или переночевать в их теплой близости. Сейчас их почти не осталось, озоновые дыры в атмосфере вредят не только той природе, которая тебе уже знакома. А здесь камень остался, и многие называют его Сердцем.

– Неужели это все построено магией? – непослушными губами прошептал я. – Все эти улицы, дома?

Полуночница с гордостью ответила:

– Да. Три с половиной тысячи лет назад цивилизация жаров и детей Нерушимого Дракона окончательно пала во время эпидемии вулканической чумы. Золотой век магии был при Янтарине Цорнской, она правила очень и очень долго. Серебряный век закончился со смертью ее правнука Ильвэ, когда трон перешел к его дочери Катарине. Тогда-то в мире и разразилась эпидемия. Нынешний Корейский полуостров выкосило за полгода. Жары умирали тысячами, что по тем временам было населением целых стран. Вулканическая чума не трогала обычных людей, таких, какие сидят сейчас вокруг нас с тобой.

– Почему вулканическая?

– Струпья у зараженных взрывались и заливали кожу заболевших таким горячим гноем, что оставались ожоги, – пояснила Полуночница. – В общем, люди начали верить, что эта кара послана им небесами за магию. И с течением времени жары стали скрываться, уходить в секретные города или жить среди людей, ничем не проявляя свои способности. Перед тобой великий город Цорн – столица королевства Катай. Точнее, то, что от него осталось. По очередной легенде, Фэйт-Дракон, оставшись последним живым клятвенником Шестикруга, решил защитить столицу от разграбления и выпустил такой столп огня, что вулканы Камчатки стыдились извергаться еще полсотни лет, потому что их лава выглядела бы пшиком на фоне этого пламени. Так был завершен хребет гор и сопок Сихотэ-Алиня. Уцелевшую часть великого города защитила сопка из затвердевшего пламени Фэйта.

Все строения внизу были созданы из камней песочного, горчичного, пастельного, воскового цветов. Пытаясь сосчитать шпили и крыши домов, такие маленькие с высоты, что мне казалось, что их с легкостью можно придавить ногтем, я сбился на цифре семьдесят. Внутри сопки Орлиное Гнездо находился приличный жилой район, и во мне не было уверенности, что это не лишь одна десятая от истинных размеров Фортов Сердец. Рыжая подтвердила мои догадки:

– Мы пытаемся расчистить и освоить все катакомбы под Владивостоком, но для жизни пригодна пока лишь эта сопка.

Поскольку сопка представляла собой цепочку неправильных овалов, то и улочки крутились между зданий капризной лентой, то сжимаясь, то расширяясь и не давая толком себя разглядеть. Потоки живых существ – человекоподобных или нет – бурлили так живо и шумно, что мне не терпелось поскорее оказаться там.

– Только не говори, что нам понадобится спускаться туда по лестнице, – взмолился я, пытаясь вообразить, сколько же здесь ступенек.

Рыжая была в очках, но представить, как она закатывает глаза, было нетрудно.

– Туда мы спустимся на лифте.

На выходе с балкона нам преградили дорогу седовласая женщина в джинсах и майке, слегка напомнившая мне Кэрол из сериала «Ходячие мертвецы», и полноватый парень, который то и дело чесал в затылке рукой с зажатым в ней кинжалом. Я отстраненно подумал, что как только смогу достать компьютер с подключением к Интернету, мне придется потратить еще год на просмотр новых сезонов тех сериалов, которые я пропустил. Интересно, «Игра престолов» уже закончилась?

– Легкого дозора, Айсун, – Полуночница уважительно поприветствовала женщину и показала ей зажигалку. Но стражи не спешили нас пропускать. – Твой внук сильно вырос.

– Доброе утро, Полуночница. Ты пять лет не приезжала во Владивосток, – пожала плечами Айсун, как бы намекая, что рыжая могла бы не появляться в городе еще лет пять, и никто бы не расстроился. – Азамат в прошлом году ездил на Камчатку.

– О, поздравляю тебя, – рыжая стояла ко мне спиной, но я без труда вообразил одну из ее дежурных натянутых улыбок. – Пропуск я показала, может быть, вы поспособствуете нашему воссоединению с кофе и пропустите нас? Полагаю, и вам не мешает выпить по стаканчику. Думаю, Джихангир не откажется доставить сюда кофе со слойками?

– Джихангир погиб два года назад, – сухо отозвалась Айсун, и я наконец разглядел маленькую кобуру у нее на поясе. – Теперь «Сокровищницей Румелии» управляет его старший сын, Мулиси. Тебя я могу пропустить, собаку тоже, а вот кто такой этот паренек, если ты пытаешься провести его без пропуска?

– Мои соболезнования семье, – проговорила Полуночница, а потом в ее голосе зазвенел металл: – Я не была в Фортах Сердец последние пять лет, однако не думаю, что правила изменились: вряд ли пропуск может быть у того, кто пришел ходатайствовать о его получении, и парень имеет право пройти в сопровождении того, у кого этот пропуск уже имеется. Он из Пробудившихся.