Легенды Лазурной Юдоли. Принц Аглианта

– Долой дурных слов, лорд Рейхель, – произнёс Эсгрибур. – Мы приехали сюда для того, чтобы веселиться,  а не грустить.

– А я и забыл, – ответил Рейхель. – Хадвиг предупреждал меня, что мне придётся очень постараться, чтобы найти в себе сил выйти сюда. Я думаю, что мои слуги разместят вас должным образом.

– Но где все остальные лорды? – спросил Хаффнер. – Почему здесь только… хм… принц и его свита?

– Мой дядя хотел уделить вам больше внимания, поэтому позвал вас загодя до пира, – ответил Хигель.

– Когда же прибудут остальные гости? – спросил Солон.

– Через три дня. Пиршество назначено на праздник Летнего Льна в ночь на двенадцатого июля.

– Так долго? – удивился Хаффнер. – А не подумал ли герцог о том, что у нас могут важные государственные дела в столице?

– Не подумал, – сказал Хигель. – Да никто и не задерживает достопочтимого принца в Акре, если он того не хочет.

– Отчего же, я рад погостить здесь подольше, – сказал Солон. – Я люблю Акру.

– Вы бывали здесь раньше? – удивился Хаффнер, или сделал вид, что удивился. – Во время вашего отсутствия или…

– Неважно, – резко сказал Солон.

– Есть ощущение, что город ближе вам, чем кажется. Есть ощущение, что вы и родились здесь.

Хаффнер язвительно улыбнулся, и это вывело Солона из душевного равновесия, но он от души старался не подавать виду. Хотелось бы поскорее уже уйти отсюда и не видеть лица Ларгбура. Он начинал не нравиться всё больше и больше.

– Где ты пропадал? – спросила неожиданно появившаяся девушка у Хигеля.

– Встречал принца Энтоэна, – ответил он её.

Девушка резко окинула взглядом Солона.

– Принц почтил нас присутствием так рано? – удивилась она.

– В самое нужное время, Хайгли, – улыбнулся Хигель и приобнял её. – Это моя сестра, Хайгли.

А они очень похожи, разве что Хайгли помоложе, и нос её не настолько выдающийся.

– Я рада видеть принца, которого мне ни разу не доводилась видеть, – улыбнулась она.

Солон улыбнулся в ответ, но ничего не сказал. Ему доводило трудность поддерживать разговор с теми, кого он не знал или едва знал.

В этот день герцога Рейхеля так и не было больше видно. Хигель говорил, что тот слишком устал за сегодняшний день, поэтому отправился отдыхать в покои, куда пришёл лекарь, встреча с которым была для Рейхеля обязательной каждый день.

Сам Хигель мало обращал внимания на Солона, и разве что только чуть больше на лорда Эсгрибура. Несмотря на то, что Солон не общался с ним, своей заносчивостью он скорее всего превосходил даже Хаффнера Ларгбура.

Солона разместили в богатых и просторных покоях, в широкие окна которых лился солнечный свет, освещающий все помещение. Постель же размерам не уступала той, на которой Солону приходилось спать в Аглун Хед, но всё же она не показалась ему такой же удобной. Вот бы Милену сейчас на эту постель, может тогда она и показалась бы удобнее.

Спать, однако, не пришлось – Хайгли решила, что гости после такой долгой дороги слишком проголодались, поэтому был накрыт обеденный стол. Жаль, что не такой шикарный, как в Аглун Хед, но Солона это мало волновало. Неужто Райв Рейхель так скудно решил угостить гостей? Хотя, глядя на состояние герцога, вряд ли можно утверждать, что он тут решает что-то.

Хигеля было мало видно – то ли решал какие-то важные дела герцогства, то ли развлекался с кем-то. Когда же племянник герцога всё же появлялся на людях, большую часть времени он проводил подле сестры, а разговоры тратил по большей части на диалоги с ней.

Эсгрибур хорошо знал этот дворец, так как ему приходилось бывать здесь раньше, поэтому с радостью помог Солону изучить его. Навряд ли что-то Солона удивило здесь в сравнении с Аглиантом, но любопытство он своё всё же удовлетворил. Оно терзало его ещё с детства, ведь он 14 лет провел в Акре, и частенько видел дворец герцога, но только издалека и со стороны, ведь внутрь заглянуть ему никто бы не позволил. А теперь он на правах принца Королевства, стоящий по рангу выше, чем герцог этих земель, может путешествовать здесь сколько угодно и делать что угодно.

– У герцога Рейхеля нет родных детей, – сказал Эсгрибур, когда они стояли на небольшом балконе, открывающем вид на конюшни.

– А что помешало ему заиметь их?

– Чрево его жены не позволило родить ей родных детей. Оба раза она производила на свет мертвых малышей. Это расстраивало Рейхеля, ведь он любил свою жену. Любил до тех пор, пока её не стало.

– Она умерла? – спросил Солон.

– Да. Слишком слабое здоровье подвело её. Теперь же оно подводит и самого Райва.

– Но кто же тогда станет наследником герцога?

– Притязаний много, но я думаю, что Хигель, его родной племянник, считает себя первым в этой очереди. Он и Хайгли – дети его младшего брата Хэйва, погибшего несколько лет назад. С тех пор Хигель и Хайгли стали законными жителями этого дворца и законными членами семьи Райва. Но считает ли так сам Рейхель – неизвестно.

– Он так и не позволил ближе познакомиться с ним, – произнёс Солон.