Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

Несколько часов было потрачено на то, чтобы распределить военные силы, выслушать все предложения, утвердить план действий и раскинуть его на карте. Когда всё же мужчины смогли договориться и решить, генералы покинули дворец, а Теринс мирно задремала на троне.

***

Прошло меньше месяца после объявления Джаалькарады. Теринс абсолютно успокоилась и совладала со всеми своими эмоциями. Теперь она чётко представляла то, что требовалось ей, чтобы отомстить за смерть своего супруга. Альвур всё же был единственным, кого она искренне любила. Чародейка сидела на софе, расположенной на балконе дворца, и смотрела туда, где сотни тысяч воинов священного похода ожидали её речи перед войной. Дершаабы были весьма сдержанны и терпеливы, они не позволяли себе нервничать из-за долгих ожиданий, ко всему относились с уважением, и если что-то требовало времени, значит так оно и должно быть. Они не пытались занять себя другими делами, как это обычно делали люди центра, они просто молча ждали, иногда переминаясь с ноги на ногу.

– Ну что, ты готова объявить начало похода? – Сайлладдин вышел на балкон к Теринс.

– Готова, именно поэтому я ждала тебя. Ты связался со своим другом?

– Да, он сказал, что его войска прибудут позднее. Мы как раз успеем занять на юго-востоке плацдарм в двух городах – маг видел, что Теринс недовольна. – Успокойся, он человек слова, если он обещал мне, что поможет, то обязательно сделает это.

– Халиф уже устроил показательную войну так, что деревенское мужичьё разбило его отряд гунлемар.

– Теринс, то был всего лишь один отряд, который в такой же численности дворец охраняет. Здесь же перед тобой сотни тысяч воинов.

– Какова численность армии, выступающей на Верландию?

– Почти семьсот тысяч человек.

Глаза Теринс округлились:

– Откуда столько?!

– Ты ещё не поняла всей истины священного похода, моя дорогая. На него собрались все мужчины, которые есть в стране, некоторые из них вернулись даже с ГроальГраада, чтобы принять участие в Джаалькараде, и исполнить их долг, отомстить за смерть халифа. Армии, отряды и просто одинокие войны – Сайлладдин улыбнулся. – Наши торговцы шпилькой, что находятся в вольных землях, разнесли весть о священной мести и там. Два дня назад с генералом Абдуларом связались три корабля из вольных земель, которые вместили в себе всех жителей и наёмников дершаабских кровей. Там почти две тысячи человек, дорогая моя Теринс. Все они плывут в сторону Верландии, в каком городе ты жила?

– В Стэмлине, а что?

– Они несут святую месть за голод своих братьев и сестёр и планируют блокаду торгового порта.

– Это славные вести, Сайлладдин, только вот в Верландии в отличии от Дершааба двенадцать портов, а не один. Думаю, ты понимаешь, что Дженетиве может всегда ударить по нам со стороны морей.

– Не сможет. Женщины, оставшиеся здесь, по первому слову великого Пастула поднимут орудия и будут биться, как львицы. Мы защищены.

– Хватит болтовни, пора произносить речь – Теринс встала с софы и приблизилась к краю балкона.

Люди под дворцом занимали все свободные улицы в городе и тянулись до самого горизонта, закрывая всё видимое пространство. Теринс собралась с силами и набрала полную грудь воздуха, после чего выдохнула и произнесла:

– Я Теринс, белоликое пламя, вдова халифа Джамаля, носящая под его сердцем ребенка, объявляю начало Джаалькарады!

Толпа загудела! Шум поднялся такой силы, какую никто не мог представить. Теринс повернулась к Сайлладдину с довольной ухмылкой. Он молча улыбался, наблюдая за толпами людей, готовых сложить голову в битве.

***

Дершаабы шли плотным строем, плечом к плечу, все они были укутаны в лёгкие кожаные доспехи, которые оставляли руки ниже локтя и ноги открытыми. Их головы были замотаны платками, которые скрывали лица, только яростные и наполненные гневом глаза сверкали из под них. Поверх платков у них были повязаны яркие красные ленты. Армия выглядела очень устрашающе. Они гордо вышагивали вперёд с песней, восхваляющей наместника Ариад Шан-Тара на земле, великого халифа, которым сейчас была Теринс! Перед необъятной стеной из солдат бежали дети, которые гордо пытались нести сабли и ятаганы, невзирая на их тяжёлый вес. Ребятня представляла, что они вместе с отцами и братьями идут на битву. Среди воинов шли музыканты с инструментами, девушки, которые провожали возлюбленных и мужей. Они молились, чтобы воины вернулись обратно. Копья и бердыши возвышались вверх. С балкона казалось, будто это огромный колючий зверь движется вперед.

Солдаты были веселы. После молитвы они в один голос затянули военную песню, которая звоном разливалась по пескам и отражалась от камней и скал. Бессмертные войны великого Дершааба шагали нога в ногу, вздымая за собой песчаную пыль. Они всем своим видом давали понять, что враг, на которого они шли войной, утонет в собственной крови. Их слова, действия, вид внушали ужас и непоколебимую уверенность, что священная месть за погибшего халифа будет исполнена.