Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 2

Чародейка приблизилась к магу, который нервно сглатывал слюну, он хотел искренне поздравить Теринс, но ритуал этого не позволял, вместо этого, он приподнял амфору с вином к солнцу, чтобы великий Ариад Шан-Тар лицезрел, что избранная готова занять место его помощника.

Он окунул в амфору правую руку и сбрызнул вином тело Теринс. После чего развернулся и проследовал в храм, воспевая бога. Теринс шла за ним следом, склонив голову. Прохладные капли вина быстро испарились с перегретого на солнце тела. Сайлладдин обошёл купель, наполненную молоком, и встал напротив людей, = развернувшись лицом к выходу из храма.

Теринс прошла к купели и остановилась возле неё, она стояла, как и требовал ритуал, лицом к магу, который держал в своих рука священное вино.

Храм быстро наполнился теми, кто успел пройти внутрь. Людям буквально не было места встать, женщины держали детей на руках, мужчины втягивали животы, чтобы как можно больше свидетелей священного события смогли лично присутствовать на нём. Те, кому не хватило место, стояли на крыльце, возле храма, все они молчали в надежде, что речи Сайлладдина донесутся до них через толстые стены. Люди, которым совсем не повезло, молча сидели и ждали, пока радостные крики или прощальная песня дойдет и до них.

Сайлладдин начал воспевать молитвы на родном языке дершаабов, который был понятен только им. Они репетировали весь процесс во дворце, чтобы чародейка запомнила, после каких слов ей нужно окунуться в купель. Теринс волновалась, нервная дрожь охватила её, неприятный комок подкатывал к горлу от страха перед таким ответственным моментом. Она успокаивала себя, вспоминая первый экзамен, который много лет назад сдавала своему учителю. Тогда она была одиннадцатилетней девчонкой, которая и читать не умела.

Наконец, храм громогласно наполнился нужными словами, и Теринс послушно опустилась в купель с молоком. Её кожа, которая буквально горела от жаркого дершаабского солнца, почувствовала приятную мягкую прохладу. Она развернулась лицом к народу. Теринс так и не поняла, почему в очередной раз она должна всё делать обнажённой, но спорить с Сайлладдином во время репетиции ритуала не стала. В родной Верландии голышом только девки в баню бегали и проститутки в борделях щеголяли, чтобы собрать побольше монет. В Дершаабе все считали наготу святым явлением, которую они не могли себе позволить. Теринс опустилась полностью в молоко, она едва сдерживалась, чтобы её щеки не краснели от смущения.

Сайлладдин в ритуальном халате медленно опустился в купель с молоком, где сидела Теринс. Он приподнял кувшин над её головой и пропел очередную молитву.

После чего кувшин опустился, и маг позволил чародейки прильнуть устами к амфоре. Выпить литр вина для неё тоже было испытанием. Теринс все три дня тренировалась, выпивая литров пять в день разной жидкости, в таком же эквиваленте, как требовалось во время ритуала. В итоге к концу второго дня она уже перешла на вино, ведь молоко или медовая вода были приятными напитками, а вино все ровно имело свою терпкость и крепость.

Все же она смогла осилить литр смеси пряного крепленого вина и шпильки. Сайлладдин вышел из купели, омывая мраморный пол храма белым молоком, которое стекало с его одежды. Он встал на своё место и стал читать молитвы, воспевая правителей бывших и будущих.

Теринс тут же почувствовала что-то неладное, кончики пальцев на руках онемели, сердцебиение усилилось, а дыхание стало частым и прерывистым. Всё тело женщины покрылось мурашками, а в ноги забралась нездоровая слабость. Она пыталась удержаться в сознании, но всё вокруг стало кружиться и расплываться в глазах. Голова набрала такой вес, что шея чародейки уже не могла держать её ровно и непроизвольно она стала превращаться в маятник, который мотался из стороны в сторону, буквально заставляя нутро сворачиваться от тошноты. Женщина пыталась согнуть пальцы на руках, но те её не слушались, все движения шли с опозданием. Она не могла понять где низ, а где верх. Жуткое и неприятное состояние, как покрывало, накрыло её с головой. Она испытывала такое за всю свою жизнь всего лишь один раз, когда они с Альвуром очень сильно перебрали в трактире, отмечая его принятие в состав старейшин Конклава. Закончилось всё весьма плачевно, маг едва донёс свою супругу до дома. Она даже не помнила дороги, но он рассказывал ей о том, что всю дорогу она плакала, её тошнило, и ноги совсем её не держали. Он даже не смог ее отмыть, потому что Теринс просто повалилась навзничь и уснула на полу. Эта мысль плотно засела в голове женщины, и она всеми силами старалась избежать повторение позора. Сосредотачиваясь на банальных мелочах, она закрыла глаза и мысленно слушала биение сердца. Ей казалось, что оно вот-вот остановится, и потом сердце действительно замирало. Теринс резко открывала глаза и хватала большое количество воздуха, словно рыба. После чего процесс повторялся. Чародейка уже не на шутку стала пугаться того, что происходит с ней.