Легенды о любви и дружбе

Гектор. Но не для тех, кто видел настоящую кровь. А я только что насмотрелся.

Демокос. Это символ. Хотя ты и воин, может быть, ты слыхал о символах. Встречал ли ты женщин, которые даже издали казались тебе олицетворением разума, гармонии, нежности?

Гектор. Да, я видел таких

Демокос. И что ты делал тогда?

Гектор. Я приближался к ним... и все рассеивалось. А эта что же олицетворяет?

Демокос. Тебе же говорят — красоту.

Гекуба. В таком случае верните ее скорее грекам, если хотите, чтобы она олицетворяла эту красоту долго. Она блондинка.

Демокос. Невозможно говорить с этими женщинами!

Гекуба. Тогда и не говорите о женщинах. Во всяком случае, вы и невежливы и не патриот. Каждый народ воплощает свой символ в своей женщине, будь она курносая или губастая. Только вы одни ищете этот символ в другом.

Гектор. Отец, мои товарищи и я возвратились усталыми. Мы восстановили на нашей земле мир на вечные времена, мы хотим, чтобы наши жены любили нас без тревоги, хотим, чтобы рождались дети.

Демокос. Мудрые принципы, но война никогда не мешала иметь детей.

Гектор. Скажи, пожалуйста, почему мы нашли наш город изменившимся от одного присутствия Елены? Скажи, что она нам принесла, из-за чего стоило бы поссориться с греками?

Геометр. Все знают это. И я могу тебе это сказать.

Гекуба. Вот и Геометр!

Геометр. Да, вот и Геометр! И не думайте, что геометры не могут интересоваться женщинами! Они измеряют не только земную поверхность, но и поверхность вашего тела. Я не стану тебе рассказывать, как они страдают от того, что ваша кожа чересчур толста или на вашей шее складки... Так вот, до сего дня геометры не были довольны видом земель, окружающих Трою. Линия, связывающая долину с холмами, казалась им слишком мягкой, а линия, соединяющая холмы и горы, сделана была точно из проволоки. Но с той поры, как здесь Елена, пейзаж получил и свой смысл и свою определенность. И что особенно важно для настоящих геометров, для пространства и для объема существует отныне только одна общая мера — Елена. Отныне покончено со всеми теми инструментами, которые изобрели люди и которые только измельчают мир. Больше не нужны ни метры, ни граммы, ни мили. Существуют только шаги Елены, локоть Елены, сила взгляда и голоса Елены. Ее поступью мы измеряем силу ветра. Она наш барометр, наш анемометр! Вот что говорят геометры!

Гекуба. Этот идиот плачет.

Приам. Мой дорогой сын, посмотри только на этих стариков, и ты поймешь, что такое Елена. Она своего рода оправдание для них. Она доказывает всем этим старцам, расположившимся со своими белыми бородами на фронтоне крепостных стен, тем, кто крал, кто торговал женщинами, чья жизнь не удалась,— что в глубине души у каждого из них все время присутствовало тайное преклонение перед красотой. Если бы красота была рядом с ними всегда, как теперь Елена, они не грабили бы своих друзей, не продавали бы своих дочерей, не пропивали бы своего наследства. Елена их прощение, их отмщение и их будущее.

Гектор. Будущее стариков меня не интересует.

Д е м о к о с. Гектор, я поэт и сужу как поэт. Допусти, что наш словарь не знает слова «красота». Предположи, что слово «наслаждение» не существует!

Гектор. Мы обойдемся без него. Я уже обхожусь без него. Я произношу слово «наслаждение» только по принуждению.

Демокос. Да, конечно, ты обойдешься и без слова «сладострастие»?

Гектор. Если это слово можно приобрести только ценой войны, я обойдусь без него.

Демокос. Но ведь ценой войны ты нашел такое прекрасное слово, как «храбрость».

Гектор. За него было хорошо заплачено.

Гекуба. Слово «трусость» должно было быть приобретено точно таким же путем.

Приам. Почему, сын мой, ты так упорно не хочешь нас понять?

Гектор. Я вас понимаю очень хорошо. При помощи всяких квипрокво вы, вынуждая нас как будто сражаться за красоту, заставляете сражаться за женщину.

Приам. А ты что, не стал бы сражаться за одну женщину?

Гектор. Конечно, нет!

Гекуба. И был бы, безусловно, прав!

Кассандра. Если бы за одну! Но их ведь гораздо больше.

Демокос. Разве ты не сражался бы, чтобы вернуть себе Андромаху?

Гектор. Мы уже уговорились с Андромахой, каким тайным путем избежать плена и соединиться.

Демокос. Даже если нет никакой надежды?

Андромаха. Даже и в этом случае.

Гекуба. Хорошо, что ты сорвал с них маску, Гектор. Они хотят сражаться из-за женщины. Это выражение любви бессильных.

Демокос. Ты считаешь, что это слишком дорогая цена?

Гекуба. Конечно.

Демокос. Позволь мне не согласиться с тобой. Я уважаю пол„ которому обязан своей матерью, я уважаю его даже в лице самых недостойных его представительниц.

38

Гекуба. Мы это знаем. Ты уважал их изрядно...

Служанки, сбежавшиеся на шум спора, разражаются смехом.

Приам. Гекуба! Дочери мои! Что означает этот бабий бунт? Ведь на карту из-за одной из вас поставлен целый город. И разве это вас унижает?

Андромаха. Лишь одно может унизить женщину — несправедливость.

Демокос. До чего же обидно убеждаться в том, что женщины меньше всех понимают, что такое женщина.

Молодая служанка (проходя). О-ла-ла.

Гекуба. Они это знают превосходно. Я вам скажу, что такое женщина.