Легенды Отрезанного Простора

На этот раз грудь крепко сдавило от спонтанного путешествия через спешно открытый лаз. Адхи вылетел, как небольшой снаряд, неловко сшиб Чигусу и повалился на возмущенно ухнувшего Аобрана.

– Эй! Я мог тебя поджарить! – возмутился кудесник, гася огненные шары на ладонях.

– Что ты сделал? – удивилась Чигуса.

– Уб-бил в-вождя, – пробормотал Адхи, растягиваясь на траве рядом со слабо шевелящимся Ледором.

Какое-то время в груди нестерпимо жгло, а перед глазами тянулась туманная муть, но вскоре она рассеялась. Он не перешагнул свой предел силы, возможно, Белый Дракон удержал на краю. Удержал от превращения в одержимого битвой сумасшедшего. Делалось так жутко, что в какой-то миг хотелось только убивать, только проливать кровь, несясь вперед на чужом коне. Возможно, случилось попасть под действие черных линий. Но незримый наставник вновь помог, вновь вернул здравомыслие.

– Похоже, твое племя прогоняет неприятеля, – проговорила Офелиса.

Адхи поднялся и присмотрелся: битва затихала, орки Огненной Травы обратились в бегство. Без вождя, понесшие страшные потери, они только с трепетом поминали духов и умоляли неведомые силы простить их и не истреблять до конца.

И такую сумятицу навела всего лишь небольшая группа кудесников. Теперь Адхи по-настоящему понимал, почему их боялись и старались не пускать к границам стойбища. Странно было осознавать, что теперь и он в большей мере часть мира этих скитальцев, а не своего племени. Но все же сердце привычно заходилось от ликования: невредимые родители шествовали среди всадников, гордо сопровождающих вождя Степных Орков. Степные Орки снова победили.

– Духи защитили нас! – гулко крикнул вождь, и восклицание подхватил отец. Его звучный голос гордо разнесся над полем битвы. Со стороны стойбища ему вторило непривычно громкое восклицание старика Ругона.

– Духи защитили нас! Они отступают! – возвестили на разные голоса соплеменники, подхватывая славословия вождя и шамана.

– Все отлично сработали. Больше они сюда не сунутся, – гордо кивнула своим товарищам Офелиса, победно улыбаясь. Кудесники оставались в стороне, не имеющие права присоединиться к общему веселью. Не позвали бы их на пир в честь победы, не поверили бы, что это они были теми самыми духами.

– Надеюсь, им больше не захочется набегать на мое племя. Эх, только снова Степным Оркам придется перекочевать куда-то, – покачал головой Адхи, понимая, что магия уничтожила немалую часть плодородного пастбища.

– Что поделать… Это все твой враг «старается». Ничего! Однажды все изменится к лучшему. А пока отдохнем денек, приведем в чувства Ледора. И отправимся в Вариюд, – решительно проговорила Офелиса, возвращаясь к кибиткам. Аобран подхватил тихо поскуливающего друга на руки и бережно понес к повозке.

– Ты в порядке? Я это… как-то неловко вышло, что я на тебя упал, – извинился Адхи, осторожно дотрагиваясь до руки Чигусы. Но ученица кудесницы, вся перемазанная сажей и залепленная пылью, в ответ бойко ткнула друга в плечо и рассмеялась:

– Да всякое бывает. Главное, что у нас получилось. Значит, и в Вариюде получится!

– Кем бы ни был наш враг, после содеянного ему нет прощения, – сжав кулаки, кивнул Адхи.

Глава 11. В новом мире

Воздух разливался насыщенными ароматами ранней весны: свежей травы, нагретой коры и прелой земли, клубящейся паром после недавнего дождя. На деревьях распускались почки, разнося сладкий аромат пыльцы. Среди молодой листвы на разные голоса звенели насекомые, выводили искусные рулады птицы, а небо переливалось кристальной синевой.

Лицо приятно обдувал свежий теплый ветер, совсем непохожий на тяжкий суховей выжженной зноем степи и не несущий колкого хлада, как неприветливые осенние вихри, закручивающие в прощальный хоровод прах увядающей травы.

– Да здесь весна! – восторженно протянул Адхи, выглядывая из кибитки. Он радовался теплу, но неизбежно ощущал, что это чужое место, совсем чужое. Сердце еще ныло при мысли о покинутом мире, к которому медленно подкрадывалась зима. И, возможно, неведомое зло, от тлетворных касаний которого не удалось бы защитить по ту сторону «прокола».

Еще кровоточила невидимая рана из-за нового расставания с племенем и семьей. Уже который раз он оказывался совсем рядом, слышал голоса родителей, вождя, шамана и соседей, но оставался незримым изгоем. И теперь, открывая «прокол» вместе с Чигусой, он не ведал, вернется ли когда-нибудь домой, пропустит ли магия обратно в родной мир. В объятия зимы или нового лета.

Здесь, по ту сторону двери, все вокруг заливало тепло. На смену выцветшей желтеющей степи пришло многоцветье новых красок, ворвались напоминанием о прошедшей тринадцатой весне сочные ароматы. Плохим напоминанием…

Еще в начале лета в своем мире Адхи ничего не боялся. Он скорбел о потерях племени во время тяжкой зимы и мора, он тревожился за младшего брата, но теперь эта пора вспоминалась с ощущением утраченного счастья. Тогда он ни за что не отвечал, а теперь на его плечи, казалось, положили половину расколотого мира. Одну или вторую – не имело значения, ноша все равно была слишком тяжела.