Легенды русского шансона 2002

И что это на обложках пластинок они все такие припиджаченные, в костюмах, бабочках да манишках?! С таким-то низким, придушенным, надтреснутым голосом и с такими песнями Геннадию Жарову и компании впору примерять те самые ушаночки и телогреечки, о которых поет «Амни-стия-П». «Сидел — не сидел» — эти вопросы в большей степени волнуют прессу, чем публику, — говорит Жаров. — Если нас слушают люди бывалые, значит мы для них — правда жизни. Ни в каких «понятиях» не сыскать запретов тому, кто не «парился», петь эти песни. А насчет достоверности... Вы Рафаэлю, например, верите? Верите, что он написал именно Богородицу с младенцем, а не кого-то еще? По-моему, весь мир давно это признал. Русский писатель 19-го века Гаршин, кажется, так сказал: «Рафаэль написал Мадонну, а не сама Богородица».

...А шапка-то музыкальная крепко на Жарове сидит! И телага как влитая! В Жарова и, кстати, его «тюремное» прошлое, поверили сразу, безоговорочно — благодаря всего одной песне. Одна-единственная, «Ушаночка» сделала «Амнистию» живыми классиками блатной песни.

РОМДПИКИТИН

Бегут,

56

Стучат,

Бегут колесики гуськом.

Спешат,

Хотят

Пугнуть парнишечку сибирским холодком, А я ушаночку поглубже натяну И в свое прошлое с тоскою загляну, Слезу Смахну,

Тайком тихонечко вздохну.

Бегут

Деньки,

Бегут неведомо куда.

Зовут

Меня

Туда, где в дымке зеленеют города,

А я ушаночку поглубже натяну И в свое прошлое с тоскою загляну, Слезу Смахну,

Таш«ш тихонечко вздохну.

Бегу

Один,

Бегу к зеленым городам И вдруг —

Гляжу:

Собаки мчатся по запутанным следам,

А я ушаночку поглубже натяну Я в свое прошлое с тоскою загляну, Слезу Смахну,

Тайком тихонечко вздохну.

«Ушаночка» с воли грела не одного зэка — в следственном изоляторе в ожидании приговора, в ШИЗО, в сумасшедшем безделье «нерабочей» зоны, среди тотального стукачества зоны «красной», где «семейник» «семейника» вложит. «А ведь слова

— ничего особенного!» — недоумевал автор. Дело не в тексте, дело в хите, как стали говорить позднее. Жарову удалось сделать настоящий блатной шлягер. Тут и живая, пульсирующая гитара, и клавишная «подложка», в размахе которой — огромные сибирские просторы, и ударные — «тук-тук» — каблуками убегающего зэка. Все есть в этой песне: пустые белые пространства с торчащими из-под снега вышками зон, стук колес вагон-зака, тоска — по прошлому, слеза — по настоящему — ведь сколько еще сидеть! Тягомотно-тусклые, один на другой похожие дни тащатся так медленно, что, кажется, будто... бегут. И зовут эти дни серые — куда? В прошлое? В будущее? Мрачно? Да ничуть! Юмор, ирония этой песни — вот что помогало благодарным слушателям. А мыслилась-то «Ушаночка» как серьезная лирическая песня, музыкально — нечто, близкое к ритм-энд-блюзу. Будущий продюсер «Амнистии-П», а в 80-х — просто музыкант Сергей Трофимов ( Не путать с певцом Трофимом — Р. Н.) с высоты своего образования (он закончил Институт культуры) давал коллегам драматургические советы: мол, песня эта из серии «руки за спину». «Теперь она мне уже не принадлежит, — говорит автор.

— Кто как хочет, так ее и воспринимает. Но когда во время одного из первых открытых исполнений народ повскакивал с мест и принялся танцевать... — признаюсь, меня этот рок-н-ролл шокировал».

«Когда уже в середине 90-х у нас пошли «ночники» (концерты в ночных клубах и ресторанах — Р. Н.), и раз за разом публика бросалась под «Ушаночку» в пляс, мы озадачились: а кто вообще сделал песню плясовой? Собрались с музыкантами, аранжировщиками, поразмыслили и пришли к выводу, что дело, прежде всего, в рефлексах. Возьмешь ноту «ля» второй октавы — собака воет, а под «ми» — молчит. Так же и с человеком: определенные звуки в соответствующей атмосфере и при определенном наборе инструментов ударяют человеку в некую точку и он начинает плясать. Такой крик души, переходящий в танец. Текст при этом может быть каким угодно — он здесь не играет никакой роли».

«Полный, братцы, ататуй! Панихида с танцами!» — лучше, чем Галич, подобную атмосферу не передать.

Жаров варьирует настроение всего одним словом и слово это — «ушаночка». Одно слово от грустного до неуклюже-смешного...

Нет, не так все однозначно с текстом. Прав Геннадий: просты его слова, но у этих слов есть ритм