Легенды русского шансона 2002

Причина смены вывески с блатной на «шан-сонную» проста: Севостьянову надо было продавать товар, причем товар специфический. Называть вещи своими именами, рекламировать его как «блатняк» не было возможности От этого слова и сейчас коробит ТВ-начальников и продюсеров. А вот магическое французское «шансон», словно «сезам», открывало двери многих масс-медиа. Умная и настойчивая пропагандистская машина сделала свое дело. Сначала «шансон» переварили СМИ, потом слушатели. Новое имя старого жанра прижилось и стало иметь хождение наравне с «блатной песней»... Росли тиражи альбомов, регулярно проводились фестивали в Театре Эстрады и клубе «Манхэттн-Экспресс», гастролировала по городам программа «Русский шансон», переросшая к тому моменту в целое движение. И так — до августа 1998-го. Что было потом

— сами знаете Но еще раньше, на гребне подъема, началось... опустение, стал оскудевать жанр на качество и самобытность...

«Ладно бы артист не «вышел ростом и лицом» и в попсу, где не последнюю роль играют внешние данные, ему дорога закрыта, — говорит известный своим бережным отношением к поэтическому слову певец Борис Драгилев. — Но этот артист по-на-стоящему талантлив. Так нет. В жанр полезли все больше люди случайные, привлеченные общей раскруткой направления. И очень много среди них попсовых композиторов, исполнителей, чья карьера в иной музыкальной среде не удалась. Хилых поэтов, пишущих по словарю уголовного жаргона Все это зовется теперь «русским шансоном»!»

Но несмотря на текущую конъюнктурную засоренность (а какое популярное музыкальное направление свободно от этого⁹) и размытость самого определения, его рамки шире прокрустова ложа «блатняка» И, несомненно, официознее

«Я общаюсь с людьми, все же авторитетными во всех сферах жизни, — говорит Анатолий Полотно. — Представляться кому-нибудь из Госдумы «Полотно, блатной певец», — да это смех просто! С «шансоном» как-то благопристойнее, благозвучнее.. »

24 РСЩА^ШШМТИН

Переживем... переживем...

Годики-годочки пробегут,

Как котята шустро прошмыгнут..

Век же не мытариться мне тут — переживем...

Горе омрачит, но умудрит;

Испытанье душу просветлит —

Батя жил-учил, да я «сам с усам» —

То и получил...

т4наЯ*мий ЦолоЯМ: НефНсць песня 6*cunafi$t.

«У меня вся жизнь — сплошное застолье», — любит говорить Анатолий Полотно. А где застолье, там и песни. Дед его играл на гармошке... Батя на баяне наяривал. «Покойный мой папаша любил компашку нашу, закусывая рыжиком стопарь». Мать пела. Звались они — Полотнянщиковы, отсюда Толино прозвище-погоняло, ставшее позже сценическим именем. Самое первое в своей жизни застолье Полотно не помнит — совсем малой был. Но все, что случилось с ним лет с пяти — не забыл. Музыка вошла в его жизнь в детском саду доброй женщиной, игравшей детям на фортепиано. Из всех малышей ей почему-то очень нравился Толя. Даже усыновить его хотела! «Да как же я вам его отдам — при живых-то родителях! — ахала бабушка, у которой он тогда жил. — Они, хоть и разведенные, да родные...»

Музыку, как песню под гитару, Анатолий нашел у цыган; сам инструмент — запыленный и сломанный — на чердаке у отца.

«Рядом с нами жили оседлые —дядя Вася Харитонов и его большое семейство: Гешка-цыган,

Колька, сестры. Супермузыкальная семья. Как сойдутся с гитарами, как запоют... Такое стоит многоголосье...»

Цыгане, не по телевизору виденные, а живые достопримечательности города Перми, нет-нет, да и мелькнут в песнях Анатолия Полотно:

Ай, погадай мне, Балла, на дорожку,

На короля трефей раскинь картежки;

Ай, погадай мне, Бэлла-шоколадочка,

А у тебя веселая поглядочка!

Для ребенка эти «балаганные» впечатления оказались ярче, чем зоопарк и цирк вместе взятые. Такое не забывается. И вот спустя много лет, совсем недавно, Полотно написал настоящую цыганскую песню. Настоящую, потому что цыгане, услышав ее, не отвергли, а напротив, пришли на запись альбома «Переживем», подпели, подыграли... Свобода — перстень золотой,

Но без цыганочки, без молодой,

Прожить цыган не можит..

Именно так, по-цыгански — «не можит»!

...Баба Лиза умерла, когда Толе было 9 лет, и он отправился жить к матери в Балатово.

«...Такой жиганский пермский райончик, где все жили и, по-моему, до сих пор живут «по понятиям»

— двора, улицы...»

Сегодня у нас на Леонова стрелка И участковому не спать Балатовской маме не сыграешь в тарелки —

До нет, такому не бывать!

«Балатовская мама» — это как раз и есть местная шпана. Там я и рос таким полубеспризор-ником».

26