Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

– Палочка–то? Гамбальд подкинул артефакт и ловко поймал его другой рукой. – Джози. Все он. Джози – это наш закупщик сырья в Академии. Мы с ним сдружились, и перед тем, как Стампи Шклир послал его в Ильварет договариваться о поставках акварели, он заглянул ко мне в комнату. Поболтав о том, о сем, мы уже стали прощаться, как Джози и говорит: «Ты мне стал как сын, Гамбальд, хочешь, я отведу тебя посмотреть кабинет Икки Тира? Сделаю тебе приятное перед отъездом». Отмечу, колдун, что покои любимого тобою художника являются у нас вроде как музейного, закрытого помещения, куда, нас школяров, не пускают. Я, естественно, согласился. И когда мы пришли и Джози снял замок…

Гамбальд присвистнул.

– Сколько там всего! Неоконченные наработки, задумки, древние рамы! Я бродил, вздыхал и ахал, а потом, когда пожилой Джози отвлекся на барабанящий в стекло дождь, мне захотелось посмотреть, что находиться в рабочем столе Икки Тира. Я быстро отодвинул ящик и среди перьев, листков и запечатанных баночек увидел её.

Гамбальд поднес волшебную палочку к моему расплывчатому носу.

– Я взял её и мне как будто кто–то прошептал: «Нацель меня на Джози». Не задумываясь, я сделал это. Луч света, сорвавшийся с кончика деревяшки, превратил закупщика в нечто похожее на тебя. Ага, а потом голос снова пошушукал: «А теперь повели мне создать новый шедевр». Я сказал голосу: «Давай!», и Джози влился в пустующую холстину, а вместе с ним и горящая свеча и слякоть за окном. То была та самая гроза, что затопила «Мазню-Возню2, кстати. Схватив портрет, я побежал к себе в коморку. Затем, когда меня назначили прибраться галерее, я перетащил своего «друга» сюда.

– Замечательно, – отозвался я, кумекая, о том, как мне теперь быть.

– Грибы тебе тоже понравились? – склоняя голову на бок, спросил Гамбальд. – Их мне тоже волшебная палочка подсказала в воображении, но ты…

Гамбальд погладил своё приобретение.

– Она говорит, что ты ей сразу пришелся по вкусу. Она еще сказала: «Вот он, наш будущий триумф!»

– Как мило.

– Агась, мило, очень мило, согласен. Ну, все, мы с тобой наговорились, ведь, так? Давай уже тебя отправим в твой временный домик, к Джози. Палочка того просит.

Гамбальд очертил круг волшебной палочкой и все краски, из которых я состоял, будто бы сжались. Я вобрался в шар и горячим комком врезался в холст с Джози. Ощущения, что мне довелось испытать при этом, были похожи одновременно и на переход в Гамбус на спине Фарганорфа, и на путешествие в «лучезарных скорлупках» Нифиль. Меня расщепило на тысячи капелек и втянуло в реальность столь искаженную, что поначалу мне показалось, что все состоит из каких–то штрихов, линий и округлостей. Голова кружилась, меня тошнило, но я вновь стал самим собой. Больше не было той густой влаги, из которой всего минуту назад я полностью состоял. Я – это снова я, только вот, где… Я был в кабинете, это точно. Массивные шторы, резной стол, канделябры с завитками огарков, мольберты, кресла, обитые кожей, всякая всячина на полках. У подоконника стоял сгорбленный старичок. При моем появлении раздался хлопок. Старичок повернулся на звук и теперь смотрел на меня. Мы пересеклись взглядами.

– Он был мне как родной, – проскрипел Джози. – Неуспевающим, неуклюжим и нелюдимым, но мы с ним сразу поладили. Наверное, потому что когда–то я и сам был таким же. И чем он мне отплатил за мою любовь?

Старик расплакался.

– Я – Калеб, – представился я.

Сколько раз за последние месяцы мною была произнесены эти два слова? Два десятка раз? Или четыре?

– Мне приятно, молодой человек. Я – Джози.

– Молодым я был века три назад, – нервно усмехнулся я.

– Маг? – как и Гамбальд, покосившись на Лик Эбенового Ужаса, просипел Джози. – Тогда у нас еще не все потеряно.

– Что ты имеешь в виду?

– Оглянись вокруг, мы в точной копии апартаментов Икки Тира.

– И что? – не понял я, скорбно сознавая, что Икки Тир на самом деле не был даровитым художником, а скорее всего, просто пользовался волшебной палочкой.

– То, что возможно тут, в этих чертогах, сокрыт путь обратно!

Я пихнул дверь, ведущую в коридор – она была словно каменная.

– Все ограниченно только этой вот комнатой, Калеб! Мы в западне! Мы в картине!

– Ты сказал, что может, из нее есть выход, – отметил я.

– Да, и мне, как человеку далекому от магии его не отыскать, однако… Вдруг ты усмотришь то, что мои глаза не видят?

– Попробуем, но дай мне вначале собраться с мыслями, – ответил я, примечая корешок блокнота. Он оказался дневником Икки Тира. Я раскрыл его. Страницы зарябили аккуратным почерком. Определённый отрывок привлёк мое внимание…