Легенды Соединённого Королевства. Величие Света

Гном осторожно двинулся на меня. Первые удары его топора я смог блокировать Ликом Эбенового Ужаса. Они были разведывательными, прощупывающими мою оборону. Альдбриг со звоном встретился с вражеским лезвием и по касательной врезался в щит. Посох вторил ему ударом по латной рукавице. После этого я не преминул сразу уйти в оборону. Получив болезненный шлепок, Шулум выругался. Наскок, опасный финт, снова наскок! Я блокировал удары гнома, один за другим. Мой лоб давно обзавёлся потными каплями, которые горячими потоками заливали мне глаза и капали за воротник. Я не имел на себе брони, а мой оппонент был закован в отличный доспех. Поэтому когда мне посчастливилось проехаться по его торсу мечом, на нагруднике осталась лишь борозда – Шулум не получил повреждения. Меня это огорчило.

Моей целью, если я хотел победить, должны были стать глаза, но они скрывались за прорезями шлема и добраться до них я пока не мог. Рубанув гнома по щиту Альдбригом, я отклонился назад и, заблокировав топор Ликом Эбенового Ужаса, что есть мочи стукнул каблуком сапога по коленной чашечке! Ничего не произошло. Отшлифованная броня поглотила моё отчаянное нападение и даже не скрипнула. Шулум Медный Щит расхохотался. Он обнажил желтые зубы в ухмылке и вновь двинулся на меня. Мне очень хотелось создать заклинание огня и зажарить гнома, как рыбу в фольге, но я дал себе зарок не делать этого. Увернувшись от топора, метившего мне в селезенку, я остриём Лика Эбенового Ужаса ударил по обитому сталью сапогу. Удар пробил носок, и из дырки полилась кровь. Шулум взвыл и дал мне попробовать на вкус каков его щит. Он вмазал им мне по лицу, и из моей разбитой губы потекла красная струйка. Мы обменивались ратными приемами очень долго. Мы оба устали, однако я, не носивший на себе груз доспехов, сохранил в себе сил чуть больше и потому, мои боевые «па» все чаще попадали в цель. Хоть это было и так, но успеха я от этого пока достиг немногого. Наша полянка была уже вся истоптана, когда топор Шулума врезался мне в икру. Боль. Горячечная, нестерпимая, запредельная. Я охнул и едва не упал. Шулум воспользовался этим. Он пригнулся и, как гусеница, медленно, но верно, стал теснить меня к стоящим кружком соплеменникам. Я яростно защищался, тихо шипел проклятия и отпячивался назад. Когда, казалось бы, Шулум практически одержал вверх, я, превозмогая тремор и агонию, терзающую мою ногу, скрестив Альдбриг и Лик Эбенового Ужаса, зажал топор гнома в тиски. Крутанув своё оружие вправо, я вырвал топор из перчатки Шулума. Он кинул в меня щитом – я отклонился и что есть мочи всадил меч промеж глазниц рогатого шлема. Шулум рухнул громко, с лязгом и облаком пыли. По «живому кругу» прокатился шепот. Я вымотанный, страшно желавший пить, опустился на землю рядом со своим поверженным врагом.

– Он сражался достойно, – тихо сказал я. – Как настоящий гном клана Хагал. Ему надо воздать почести. Владыка Гор сейчас готовится принять своего сына.

Тот гном, что крикнул «на счёт три», обратился ко мне на лундулуме:

– Брат по крови Надургх, ты говоришь, как истинный гном.

– По праву победителя я объявляю своё право на воровку и на квазальд Шулума Медного Щита, – заплетающимся языком провозгласил я на ломанном языке Железных Гор.

– Твои претензии – законны, – сказал мне другой гном. – Пусть так и будет, Калеб.

– У вас есть лекарь? – подала голос Фридия.

На неё посмотрели враждебно.

– Есть, – промолвил член клана Хагал. Низенький и худой, он склонился надо мной.

– Я Орогхал, целитель. Дай мне осмотреть твою рану.

– С великим удовольствием, – тут же согласился я.

Пока Шулума Медного Щита раздевали от доспехов и облачали в белый саван, чтобы везти в Железные Горы (там он заснёт вечным сном в гробнице), меня осматривал Орогхал. В его наплечной сумке оказалось много целебных травок и припарок. Он промыл мне порез, дошедший чуть ли не до кости, и сшил костяной иглой рваные края. Мне было больно (просто ужасно), но я терпел, взяв в зубы веточку дерева, чтобы не кричать.

– Если не загноится, то выживешь, – поведал мне Орогхал. – Загноится – будет заражение крови, и ты умрешь. Все теперь во власти Владыки Гор.

– Спасибо тебе, Орогхал, без тебя я бы сник уже завтра.

– Мир тебе, Калеб Шаттибраль, брат по крови клана Надургх. Мы принесем вести о твоем поединке с Шулумом в Хагал, – сказал подошедший ко мне гном с раздвоенной бородой. Он положил рядом со мной мешочек. – Твои изумруды.

– Спасибо. Шулум… Он был славным воином.

– Так и есть.

– С вашего разрешения, о гномы клана Хагал, я покину вас вместе со своей пленницей и квазальдом.

– Ступай. Мы не забудем о тебе.

Я приманил к себе таращащуюся на всех Фридию и жестом показал, чтобы она помогла мне встать. Опершись ей на плечо, я с трудом поднялся на ноги. Идти было невыносимо муторно, и я скулил себе в разбитый нос. Мы дошли до входа пещеры, где до этого пряталась Фридия. Там я протянул перчатку.

– Квазальд, – потребовал я.

– Бери, он твой, – сказала Фридия, передавая мне сверток.

– А они твои, – ответствовал я, отдавая ей изумруды. – Выкупи ими отца.