Легенды Солнечной системы

Корсин вздохнул. Его догадки подтверждались. Несмотря на то, что ВКС были самым большим космофлотом Солнечной, не стоило надеяться на безоговорочную победу в случае войны. Они могли забросать любой мир тысячей термоядерных зарядов, но какой в этом был смысл, если большинство поселений находится глубоко под поверхностью спутников и планет? В то время как любая пропущенная планетарная ракета снесет на поверхности Земли миллионы жизней за долю секунды. Здесь Милита была безоговорочно права — космофлот не станет гоняться по всей Солнечной за противником, а станет судорожно оберегать Землю.

А было от чего. Уже вторую неделю Корсин получал сотни рапортов о новом заложенном классе боевых станций Конклава Венеры и активности на верфях Конгломерации ЮСа. Но если то, что собиралось у Сатурна, могло оказаться и очередной стройкой века, новым амбициозным проектом вроде второго звездолета, то насчет верфи Венеры все было предельно ясно. Кланы заложили новый класс боевых станций «Омен», гораздо более эффективный по сравнению с производимым Венерой «Амено». А станции ВКС это по большей части модернизированные старые классы тридцатых, сороковых и пятидесятых годов. Улучшенные, боеспособные, но слишком старые, уже не соответствующие эпохе по характеристикам.

Корсин кивнул вернувшейся Милите и положил на стол инфоноситель.

— Здесь кое-что интересное. Данные биосети, уже обработанные аналитикой. Посмотри их: с твоим опытом можешь увидеть то, что мог не увидеть я.

— Хорошо, гляну. Но это бесполезная трата времени. Только глухая оборона, Корсин. Вот и все, что ждет ВКС в случае конфликта. Действовать придется кому-то другому.

Корсин снова кивнул и наполнил стаканы коньяком, опустошив графин.

— За Землю?

— За Землю, — подтвердила Милита, и они выпили. — Древний ритуал алкоголизма завершен, я могу идти?

— Более не задерживаю.

Корсин остался, легкий дурман в голове не хотелось убирать антиэтиловой капсулой.

Следовало возвращаться к работе, несмотря на уютный теплый вечер в Барселоне. От толпы возле стойки осталось три человека, двое прижимались друг к другу в сумраке, один продолжал упорно пялиться в трансляцию игр нейровира, где уже показывали сплошную статистику после матчей. Корсин хмыкнул и вышел на улицу, в мягкий средиземноморский климат.

Улетать все же пришлось, должность советника представляла собой сплошной комок обязанностей. Корсин тысячу раз задавал себе вопрос, почему он завязал с оперативной деятельностью и подался в большую политику. И неизменно приходил к одному: чувство долга. Многие считали, что люди в высших эшелонах власти занимали должности ради положения в обществе или безбедного существования, но это в большей мере относилось к членам Конгресса.

Для Корсина безграничный доступ к благам цивилизации и бесконечному финансовому счету скорее был приятным бонусом. На оперативной работе он неделями жрал безвкусные одинаковые пайки, спал стоя и урывками в условиях, которые были спартанскими. Сейчас ему было неуютно в комфорте правительственных зданий и транспортов. Работе это не мешало.

В суборбитальном транспортнике, летящем по глиссаде в ночи на север, Корсин все же принял капсулу, убравшую все последствия принятия алкоголя. Современная действительность, в которой уже жили миллионы людей в космосе. Тонны веществ, без которых невозможно существование углеродной жизни и терабайты информации о том, как выжить в пространстве, были просто необходимы. Корсин провел рукой по волосам. Часть из них были выращенными на искусственной части его черепа, закрывающей старое ранение, полученное при его последнем задании в корпусе Локи. Марсианские радикальные группировки поймали группу в засаду, в перестрелке погибли почти все и он, получив заряд плазмы в голову, продолжал стрелять, ничего не замечая. Отрубился от шока уже в транспорте, когда забрали последнего оперативника и сторожевики ВКС с орбиты прицельным огнем артиллерии разрушили старый купол, превратив радикалов и немного гражданских в пыль. Сопутствующие потери. Это было так давно, казалось, что в прошлой жизни.

Транспорт приземлился далеко в северных широтах. На взлетной площадке его уже ждали куратор корпуса и группа аналитиков. Здесь всегда завывал ветер и шумели воды северного ледовитого океана, его волны с грохотом разбивались о скалы.

— Советник Форсберг. У нас новые данные.

— Излагайте.

Группа зашла внутрь массивного комплекса, скрытого в толще каменных гряд фьорда у ледяного океана. Штормовой ветер перестал рвать с людей одежду.

— Полученная от агента «Глобоинфа» информация подтвердилась. Корпорации не ведут генетических разработок, все файлы я уже отправил на ваш стационарный терминал. Агент нам больше не нужен?

Корсин кивнул, куратор исчез в хитросплетениях переходов комплекса. С группой аналитиков он прошел в заполненный стационарными компьютерными терминалами зал. Здесь он чувствовал себя на своем месте, хотя и был уже просто специальным гостем.