Легенды старого Киева

Попытались ярыги распускать слухи в преступном мире, будто атаман сделался колеровым и работает на них. Подобное не раз срабатывало, когда полиции решала руками воров уничтожить уголовника. Но с Самотой такой номер не прошел. Ярыгам не поверили. Так и продолжал везучий атаман здравствовать и злодействовать.

Но у каждого самого удачливого человека обязательно отыщется хоть какая-то слабинка, внезапно и резко меняющая его судьбу.

Мистическая связь

Слух о киевском фонтане быстро докатился и до лесного логова Самоты. Кто-то из его хлопцев, увидев необычное изваяние, тут же решил, что библейский герой очень похож на их атамана. Это сходство обнаружили и другие разбойники, и стали они Самоту величать Самсоном.

Главарю шайки пришлось по душе новое прозвище, и спустя какое-то время он отправился в Киев поглядеть на изваяние.

Вид библейского героя, раздирающего пасть льву, так поразил атамана, что он долго не мог отойти от фонтана.

Как у любого удачливого человека, у атамана имелись завистники. Кто-то из них стал нашептывать суеверному и мнительному Самоте, будто именно он стал прообразом для создателя деревянного Самсона.

— Как такое могло случиться? — недоумевал атаман. — Я никогда не встречал и не видывал того умельца.

— А ты вспомни хорошенько, батько, сколько раз тебе доводилось засыпать после доброго штофа горилки так, что на следующий день ничего не мог вспомнить… — убеждали завистники и недоброжелатели атамана.

— Вроде бы случалось со мной такое…

— Вот однажды тебя, пьяного, и заприметил скульптор-нечестивец. Ты храпака давал, а он глядел и вырезал фигуру древнего богатыря. Да еще этот богохульник душу твою пересадил в деревянного истукана…

Другой бы на месте Самоты посмеялся над подобными домыслами, но, видимо, услышанная нелепица крепко зацепила атамана. Задумался он, забеспокоился: а ну, как и вправду, его душа теперь в деревянном истукане обитает?..

Воротился разбойник из Киева в родные места, к своим привычным делам. А думы о таинственной связи со скульптурой Самсона по-прежнему не давала покоя. Как ни пытался атаман отделаться от этого наваждения — ничего не получалось. Ни исповеди в церкви, ни хмельные загулы не могли выбить из башки назойливую, печальную мысль.

Несколько раз Самота порывался в пьяном угаре мчаться в Киев, чтобы отыскать скульптора и зарубить его. Но товарищи вовремя удерживали.

— Нехай стоит "золотой хлопец — древний лыцар", — справедливо рассуждали разбойники. — Он тебя не чипае, и ты его не займай. Может, от Самсона исходит удача. Не зря киевские розбышаки и воры всех колеров наведываются к фонтану…

Подобные доводы товарищей на какое-то время успокаивали атамана.

Все же он стал чаще наведываться в Киев. Знал, что многим там известно о его разбойничьих похождениях, но справиться с желанием побывать у фонтана не мог. Каждый раз, позабыв об осторожности, Самота сперва омывал в воде руки и усаживался на барьер. Потом, не обращая внимания на любопытную публику, начинал мысленно изливать библейскому герою свои беды и грехи.

А их с каждым годом становилось все больше и больше. Но свидетелей его преступлений не находилось, так что полиции оставалось только глазеть на молчаливую скорбную фигуру Самоты у фонтана.

Отгулял атаман

Однажды киевские стражи порядка получили сообщение от осведомителя: "кровожадный зверь черниговских лесов", "наказание ночных дорог" скончался. Умер прямо возле Самсона.

Обрадованный известием, туда помчался полицмейстер. Но тела Самоты у фонтана не оказалось.

— Кто развел баляндрасы?! Какой джигун меня от дел оторвал?! — завопил разъяренный полицмейстер на своих служащих.

Те лишь разводили руками и лепетали:

— Сами попались на удочку…

— Вроде бы надежные людишки сообщили…

Наконец к полицмейстеру подскочил старый ярыга и подтвердил:

— Самоту и в самом деле "вхопив лунь". Отгулял свое атаман. Околел прямо тут, у фонтана.

— Где же его тело? — уже спокойно поинтересовался полицмейстер.

Ярыга опасливо оглянулся:

— Воровская братия мигом дозналась о случившемся и в тот же час унесла Самоту. По их правилам, если вор не попадался в руки полиции при жизни, то после кончины — тоже не должен. Так что захоронят Самоту в тайном месте…

Махнул рукой полицмейстер:

— Унесли — и черт с ним!.. Мне меньше хлопот!..

Неизвестно, прав ли был ярыга, но Самоту с той поры больше никто не видел. Ходили какое-то время по Киеву слухи, будто воры тайком похоронили его под фонтаном. Стражи порядка проверили эту информацию, но никакого захоронения не обнаружили.

А воровская традиция — "встретимся у фонтана" — после исчезновения Самоты лишь укрепилась на долгие годы.

He гoвoрu оружию "прощай"

Ой орлысъ мы воевали,

Та больше, не будем!
Того шастья и той доли
Вовек не забудем!
Та вже сабли и кинжалы заржавели,
Мушкеты без курков;
Я ще серце козацкое
Не боится ворогов.

Казацкая песня XVlII века