Легион. Стивен Лидс и множество его жизней

– Сэр… – проговорила киллерша.

Она старалась взять себя в руки, но дрожание ее рук и застывшее лицо выдавали полнейшее смятение.

– Подожди… – сказал Дион. – Ты только что расправился с киллершей с помощью… недружественного поглощения компании?!

– Я играю теми картами, какие у меня на руках. Впрочем, подозреваю, что поглощение не было таким уж недружественным: все замешанные в этой истории наверняка торопились покинуть корабль.

– Вы, конечно, понимаете, – мягко проговорила Дзен, – что я не собиралась в вас стрелять. Я просто должна была заставить вас волноваться, чтобы вы поделились сведениями.

– Конечно.

Такова будет официальная позиция, чтобы защитить ее и «Экселтек» от обвинений в покушении на убийство. А относительно меня в нашем мировом соглашении будет строка, которая не позволит мне принять меры против них.

Я положил телефон в карман, забрал у Дзен свой пистолет и кивнул Одри:

– Пойдем заберем тело.

Глава двадцать первая

Миссис Махерас все еще была в саду. Она стояла на коленях, сажая, поливая, подрезая.

Я подошел, и по тому, как мать Паноса посмотрела на меня, заподозрил, что она поняла: секрет раскрыт. Тем не менее я присел рядом и передал коробку с рассадой цветов, когда женщина взмахом руки указала на нее.

Вдалеке завыли сирены.

– Это было необходимо? – спросила она, не поднимая головы.

– Простите, – ответил я. – Но да.

Я послал сообщение Йолу, зная, что федералы прочтут его первыми. Позади ко мне подошли Одри, Тобиас, Айви и удрученный Джей Си. Для меня они отбрасывали тени в угасающем свете и закрывали Диона, стоявшего поодаль. Мы повстречали другие аспекты, когда они шли по обочине, в милях от места, куда нас отвезла Дзен. Все пытались добраться до меня.

Я устал. Боже, как я устал. Иногда в разгар событий про свое тело забываешь. Но когда напряжение спадает, оно напоминает о себе.

– Я должна была догадаться, – опять сказала Айви, скрестив руки на груди. – Обязана! Большинство ортодоксальных сект категорически против кремации. Они видят в этом осквернение тела, которое должно ждать Воскресения.

Мы были настолько сосредоточены на информации в клетках Паноса, что не задумывались о том, что могут быть и другие причины, по которым кто-то захочет забрать труп. Причины настолько веские, что убедили бы законопослушную женщину и ее священника совершить ограбление.

В некотором смысле я был очень впечатлен.

– Вы были уборщицей много лет назад, – сказал я. – Мне следовало расспросить Диона о вашей жизни, труде. Он упомянул черную работу и жизнь, потраченную на содержание его и брата. Я не стал уточнять, чем именно вы занимались.

Она продолжала сажать цветы на могилу сына, спрятанную в саду.

– Вы заняли место уборщицы из морга, – продолжил я. – Думаю, вы ей заплатили и вышли на работу вместо нее – после того, как священник приклеил скотч к двери. Это и правда был он, не самозванец. Вы вместе пошли на крайние меры, чтобы защитить труп вашего сына от кремации.

– Что меня выдало? – спросила миссис Махерас, когда сирены приблизились.

– Вы в точности следовали поведению настоящей уборщицы, – сказал я. – Слишком точно. Вы вымыли уборную, а затем расписались на листке, висящем на двери, чтобы доказать, что это было сделано.

– Я отработала подпись Лилии! – возразила миссис Махерас, впервые взглянув на меня.

– Да, – сказал я, протягивая один из листков бумаги с цитатами из Священного Писания, которые она положила в карманы сына. – Однако вы там записали и время уборки, но не практиковались в подражании тому, как Лилия пишет цифры.

– У вас очень характерный ноль, – объяснила Одри, выглядя чрезвычайно самодовольной. Вообще-то, криптография для раскрытия этого дела все-таки не понадобилась. Потребовался лишь старый добрый графологический анализ.

Миссис Махерас вздохнула, опустила лопатку в грязь и склонила голову, вознося безмолвную молитву. Я тоже склонил голову, как Айви и Джей Си, но Тобиас воздержался.

– Значит, вы заберете его снова, – прошептала миссис Махерас, закончив. Она смотрела на землю перед собой, теперь усаженную цветами и помидорами.

– Да, – сказал я, поднимаясь на ноги и отряхивая колени. – Но по крайней мере, у вас вряд ли будут большие неприятности из-за того, что вы сделали. Правительство не признаёт тело собственностью, так что ваш поступок на самом деле не был кражей.

– Слабое утешение, – пробормотала она. – Его все равно заберут и сожгут.

– Верно, – ровным голосом произнес я. – Кто знает, какие секреты ваш сын спрятал в своем теле? Он внедрял секретную информацию в свою ДНК и мог спрятать в ней что угодно. Нужный намек в нужное время может подтолкнуть власти к очень, очень долгим поискам.

Она посмотрела на меня.