Легионер

…Когда я очнулся, луна заливала ровным мягким светом все вокруг. Ни дождя, ни ветра не было. На редкость тихая ночь. Как оказалось, от деревни я отошел совсем недалеко, дойдя до небольшой рощи, у которой заканчивалось деревенское поле. Просто я прошел чуть дальше, чем было нужно, поэтому не обнаружил поста. Если бы свернул направо пораньше, без приключений добрался бы до своих ребят. Теперь, при свете луны, мне вообще было непонятно, как я мог так ошибиться.

Судя по звездам, третья стража едва перевалила за половину. То есть плутал я около получаса. Странно, я готов был поклясться, что полночи шлепал по грязи под проливным дождем. Да потом с этим волком-оборотнем просидел столько… А оказывается, времени прошло совсем немного. Но размышлять над всем этим было некогда. Волки, знамения и загадки подождут. А вот служба ждать не будет. Не теряя ни минуты, я отправился к северному посту.

Остаток ночи прошел без всяких происшествий. Волк больше не появлялся, мятежники не показывали носа, из часовых никто не уснул.

Так же спокойно прошла и вся неделя. Единственным человеком, который не мог наслаждаться относительным покоем и отдыхом от учений и работ, был я. И вовсе не из-за своего звания и положения. Сна и покоя меня лишали мысли о том белом волке. За два года я начал забывать про того бледного старика и его слова. Иногда мне вообще казалось, что та встреча в учебном лагере всего лишь сон. И вот на тебе! Опять этот камень – «Сердце Леса»…

Я и рад был бы выбросить эту историю из головы, но волчий вой стоял в ушах. Несколько раз я просыпался среди ночи, мне чудилось, что вдалеке воет белый волк. Пронзительно и тоскливо.

Рассказывать об этом я, конечно, никому не стал. Хотя время от времени ловил на себе внимательный взгляд Сцеволы. Похоже, он почувствовал, что со мной происходит что-то неладное. Но вопросов не задавал. Наверное, подумал, что сказывается ранение. Я его не разубеждал. Остальные же ничего не заметили. И слава богам…

Глава II

Первый сигнал к выступлению прозвучал, едва мы успели позавтракать и привести себя в порядок. Свернуть палатки, собрать свой скарб, вооружиться – все бегом, чтобы успеть до второго сигнала труб. Крики, шум, суета, брань центурионов и опционов. За зиму обжились, обросли пожитками. Расставаться с ними жалко, хотя и тащить все с собой тяжело и глупо.

В расположенном неподалеку от лагеря канабе тоже суета. Добрая половина штатских из поселка последует за нами. Маркитанты, гражданские ремесленники, солдатские подруги, мелкие торговцы – без нас им здесь делать нечего. Все это напоминает переселение целого города.

Вчера на сходке легат сообщил, что идем мы на север, в Верхнюю Паннонию. По данным разведки, именно там скрывался один из предводителей мятежников со своим войском. Поход обещал быть долгим. Но авгуры [50] и гаруспики предсказывали благоприятный исход кампании, жертвоприношения были богатыми, так что мы могли надеяться на скорое окончание войны. Настроение у всех было приподнятое, несмотря на мерзкую погоду.

Второй сигнал к выступлению. Мы навьючиваем мулов и грузим повозки. Судя по всему, за зиму обоз увеличился раза в полтора. Ничего, не пройдет и месяца, как он станет меньше. После отдыха на зимних квартирах солдаты больше походят на разленившихся купцов. Но несколько дней перехода отлично избавят нас от лишнего жира и лишних вещей.

Все погружено, и мы занимаем свои места для марша. Если бы это был временный лагерь, сейчас он запылал бы, подожженный с разных концов. Но нам еще предстоит вернуться сюда следующей осенью. Поэтому все остается как есть. Семь когорт счастливчиков будут присматривать за хозяйством, пока мы геройствуем во славу Рима.

Третий сигнал к выступлению. Опоздавшие сломя голову спешат занять свое место в строю. Последний раз можно проверить, все ли собрано. Я окидываю взглядом свой контуберниум.