Легкая нажива

— Хочу, чтобы у старика появилась возможность еще поиграть. Может, он и не будет, независимо от того, что я сделаю. Но я все-таки хочу дать ему и нам шанс. Замени ее на минутку и приведи сюда, я дам ей накачку. Не хочу делать это через твою голову, раз она не из моей команды.

Хью поразмыслил немного. Ну и что, если какой-то старик не дозвонится до кого-то? С одной стороны — старик, которого Хью не знает, а с другой — две тысячи долларов, которые становятся весьма существенными для Хью, после того как Шэннард пролетел восемь этажей и разбился об асфальт. Он вышел, распорядился, чтобы мисс Гейтс временно подменили, и привел ее в свой кабинет. Ей было за пятьдесят, и волосы ее были окрашены в невообразимый оттенок клюквенно-красного цвета.

— Разрешите представить вам мистера Хейнса, мисс Гейтс.

— Я знаю мистера Хейнса.

— У него есть к вам особая просьба, мисс Гейтс. С моего разрешения.

— Какого рода?

Хейнс достал листок бумаги из кармана и протянул ей:

— Восемьсот пятнадцатый собирается позвонить по этому телефону. Если он уже позвонил, то все пропало. Запомнишь?

— Нет, если не посмотрю.

— Ну так смотри. Когда он позвонит, сделай вид, что соединяешь с городом. Ты действительно набирай город, но как только раздастся первый гудок, прервешь соединение и другим голосом ответишь восемьсот пятнадцатому, что это мотель «Пальма». Он спросит человека по имени Скотт. Дай ему немного подождать у телефона, а потом скажешь, что номер мистера Скотта не отвечает. Если он перезвонит в другой раз, сделаешь то же самое. Если продиктует поручение, сделай вид, что приняла. И никому об этом ни слова.

— И все это за просто так?

— Нет, за эти четыре сувенирные изображения президента Гранта[3], дорогая. И позвони мне в кабинет, удалось ли что сделать, как можно скорее. Когда-нибудь, глядишь, понадобится и новая услуга. Как ты?

— Готова в любое время, — ответила женщина, пряча сложенные купюры на груди.

— А теперь иди туда.

— У меня смена кончается в шесть, — сказала она по дороге к двери.

— После шести это уже не нужно, милая.

Когда телефонистка ушла, Хью спросил:

— А где ты взял этот телефон?

— В субботу заглянул в его ячейку в вестибюле. А имя проверил в аэропорту. У них он записан как пилот самолета Гэллоуэлла.

* * *

Наверху, в люксе номер восемьсот пятнадцать, Гомер Гэллоуэлл готовился к отъезду. Он всегда брал с собой больше, чем нужно на одну поездку, потому что часто приходилось задерживаться из-за дел. Даже если он планировал провести в отеле одну ночь, он распаковывал багаж полностью, а потом, при отъезде, вновь собирал его. Он возил с собой запасной костюм, такой же темный и дешевый, что носил сейчас, одну пару лишних черных рабочих ботинок, достаточное количество дешевых белых хлопчатобумажных рубашек, несколько ярких дешевых галстуков, потертых на месте узла, большое количество носков и нижнего белья, которые обычно покупал в магазинах, сбывающих избыточные армейские запасы.

В последние несколько лет во время своих поездок Гомер завел экстравагантное обыкновение, которого стыдился всякий раз, когда ему следовал. Вместо того чтобы везти грязное белье и рубашки на старое ранчо для стирки, он их выбрасывал. Когда он пополнял свои запасы, то задумывался о стоимости своей привычки. Учитывая, что во время поездок рубашки он выбрасывал через день, а носки и белье — ежедневно, это обходилось ему дополнительными расходами на поездку в сумме три доллара семьдесят пять центов в день. Сопоставляя это со своим месячным доходом примерно в шестьсот тысяч, он тем не менее всегда, выбрасывая белье и рубашки в мусорные корзины, ругал себя за безрассудство и известную глупость.

Как раз на этой стадии приготовлений он прервался, чтобы позвонить пилоту Скотту. Повесил трубку он с недовольным лицом и ворчанием. Говорил же он этому чертову дурню сидеть у телефона. Может быть, вышел за сигаретами или в магазин. Надо попробовать позвонить через десять минут...

* * *

Макс приложил свое косматое ухо к телефонной трубке и услышал металлический голос телефонистки:

— Это Мэйбл Гейтс, мистер Хейнс. Я все сделала так, как вы говорили.

— Спасибо большое, милая. Держать так и дальше.

Он повесил трубку и почесал ногтем большого пальца пробившуюся щетину на подбородке. Сейчас три двадцать. А что, если старик позвонит не из отеля? Или разозлится и возьмет такси и поедет в мотель — с намерением там дожидаться своего пилота? Была у него одна идея, которую он отбросил, но сейчас ему кажется, что на небольшой риск пойти стоит. Он поднял трубку и набрал ноль, что выводило его на коммутатор.

— Мэйбл, это снова Макс Хейнс. Соедини-ка меня с этим мотелем, милая.

В мотеле соединили со Скоттом. Тот снял трубку с первого гудка.

— Да, сэр?

— Мистер Скотт? Вы пилот мистера Гэллоуэлла?

— Да. А кто говорит?

— Это из отеля «Камерун», сэр. Мистер Гэллоуэлл просил меня передать вам, что сегодня он не полетит.

— Значит, завтра?

— Этого он не сказал. Полагаю, он подумал, что вам нет смысла зря сидеть у телефона в таком городе, как Лас-Вегас.

— Не ожидал от него.

— Простите?