Легкие шаги безумия

Регина молча села рядом и тоже закурила. Из темноты послышалось тяжелое шлепанье шагов по грязи. По бульвару брел неверной, спотыкающейся походкой какой-то поддатый бомж. Шарахнувшись к скамейке, он хрипло произнес:

— Я извиняюсь, сигареточкой не угостите? Регина молча выбила сигарету из своей пачки и брезгливо, двумя пальцами, протянула пьянчуге.

— Очень вам спасибочки, — прохрипел тот, — и огоньку уж тогда, если не затруднит.

Мужчина, сидевший рядом с Региной, щелкнул зажигалкой. Прикуривая, бомж на секунду вскинул глаза на их лица, освещенные язычком пламени.

— Еще раз спасибочки.

Пошатываясь и что-то бормоча себе под нос, он побрел прочь и растворился в темноте бульвара.

Подождав еще минуту, мужчина быстро сунул Регине в руку какой-то маленький плоский сверток. Через минуту в кармане его куртки оказалось десять стодолларовых купюр.

— Я буду ждать вашего звонка ровно в два ночи, — сказал мужчина.

Регина кивнула, бросила недокуренную сигарету в лужу под скамейкой и так же не спеша, осторожно ступая, вернулась к машине. Там, прежде чем завести мотор, она вытащила и развернула маленький сверток. Это была обыкновенная магнитофонная кассета. Регина тут же вставила ее в магнитофон.

Домой она приехала в половине второго. Веня мирно спал по-детски положив руку под щеку. Регина разделась и встала под горячий душ.

«Как странно, — думала она, — я потратила столько лет, заставляя его и себя балансировать на грани тяжелого психоза. Болезнь не мешала ему отлично соображать и работать. Наоборот, он был сильным и осторожным. Он остро чувствовал опасность и умел легко обойти ее. Именно на этом я когда-то построила свой расчет. Болезнь была чем-то вроде защитной капсулы, второй кожи. Он не знал сомнений и сожалений, не рефлексировал. Энергия болезни, энергия ненасытного самоутверждения двигала его вперед и делала непобедимым. Мне казалось, что окончательно он не поправится никогда. Оказывается, все так просто. Страшно просто. Он влюбился. Он стал здоров и беззащитен. Он сейчас как маленький ребенок, который заново открывает для себя мир. Это мешает ему ясно соображать и адекватно реагировать на происходящее. С ним, здоровым, куда трудней, чем с больным. Он выходит из-под контроля. Он расслабился только тогда, когда я стала петь дифирамбы Полянской. Я всегда знала, что он сумасшедший, но никогда не думала, что он такой дурак…»

Через полчаса, сидя на кухне в халате, она набрала номер на своем сотовом телефоне и произнесла всего три слова:

— Лопата. Коготь. Пять.

— За каждого? — уточнил невидимый собеседник.

— Хорошо. Восемь за обоих. Но очень срочно.

— Если срочно, то десять.

— Ладно, — вздохнула Регина, — грабите бедную женщину. Девять. За сутки сделаете?

— Уж постараемся, — усмехнулся в ответ ее собеседник и повесил трубку.

Надо было ложиться спать. Завтра утром придется съездить в банк и снять со счета девять тысяч долларов. Нет, лучше десять — на всякий случай. И не завтра. Уже сегодня.

* * *

Майор Иевлев, слушая запись разговоров, которые велись в черном «Мерседесе», думал о том, что женщинам верить нельзя. Подслушивающее устройство успели вмонтировать, пока веселая троица гуляла в окрестностях Поклонной горы. Конечно, основные разговоры велись не в машине, а на улице и в закрытом клубе "К", куда «наружники» проникнуть даже не пытались.

Но и так все было ясно. Суперпродюсер вовсю ухлестывает за женой полковника милиции. И она ничего не имеет против. Поэтому и не стала вызванивать мужа из Лондона. Зачем ей муж, когда назревает любовь с миллионером? А взрывчатку коляску подложила жена Волкова. Кто ж, как не она? Какая нормальная баба потерпит горячее увлечение своего богатого и знаменитого мужа? Вероятно, госпожа Градская почуяла в тих зарождающихся романтических отношениях серьезную угрозу для своего семейного и финансового благополучия.

В жизни бывает всякое. Женщина из ревности может пойти на разные неожиданные мерзости. Мужчина, конечно, тоже. Но сейчас речь именно о женщине. Ее видели во дворе, где взорвалась коляска. Она пыталась проникнуть в квартиру Полянской. Женщина среднего или выше среднего роста, от сорока до пятидесяти, в первом случае на ней была короткая дубленка, во втором — длинное пальто.

После недолгих размышлений майор Иевлев пришел к выводу, что если бы на Полянскую покушались те, кто навел отморозков на Дрозда, то никакой женщины на горизонте не возникло бы. Это люди с другими методами и возможностями. Они бы действовали иначе.