Легкий заказ

– Физически – да, – подумав, кивнул Шлюндт – За душевное же здоровье я поручиться не могу, уж не обессудьте. Навь – место древнее, заповедное, непростое, там случиться может всякое. Одно дело – личная безопасность, с ней все непросто, но понятно, поскольку можно предугадать, что ждать от тамошних туманов и их обитателей, даже самых опасных. А вот моральный аспект… Вы, несомненно, крепки не только телом, но и душой, но кто знает, как вы воспримите это путешествие и то, что увидите там, за окоёмом бытия? Так что нет, здесь ничего я вам обещать не стану. И если вы поразмыслите, то поймете, что я прав.

– Резонно, – признал я. – Меня устраивает такая формулировка, Карл Августович. Плюс с вас средства на накладные расходы.

– И премиальные, – добавил старик, – в случае отличного исполнения поручения. И не спорьте!

– Даже не подумаю, – усмехнулся я. – С чего бы?

– Так договорились? – снова протянул мне свою руку Шлюндт.

– Не-а, – качнул головой я. – Вы забыли самую малость – рассказать, в чем суть заказа.

– Вот же! – расстроенно причмокнул Карл Августович. – Запамятовал! Старость, знаете ли, не радость.

– Очень внимательно слушаю. – Я поудобнее устроился в кресле.

– На самом деле все очень просто, – мягко произнес старичок. – Я бы сказал, что вам, Максим, достался очень несложный заказ. Легкий. Надо всего лишь добыть одну небольшую вещицу, которая в данный момент находится в Москве.

– Какую именно? – спросил я. – Точнее, если можно.

– Максим, а что вы знаете о сотворении мира? – ответил на вопрос вопросом Шлюндт, а после лукаво глянул на меня.

Глава 16

– Ну-у-у… – если честно, вот тут собеседник застал меня врасплох. – Бог создал землю за семь дней. В первый создал небо, свет и мир…

– Во-первых, он не создал, а сотворил, во-вторых, не мир, а землю, – перебил меня Шлюндт. – Простите за занудство, но это краеугольные моменты истории бытия, потому не мог вас не поправить. Но в целом верно, все так и есть.

– Но? – верно истолковав возникшую паузу и памятуя о любви своего потенциального заказчика к театральным эффектам, спросил я.

– Но это лишь одна из версий появления всего сущего, – явно довольный тем, что я ему подыгрываю, сказал Шлюндт. – Христианская. Но ведь были еще и другие, имеющие не меньшее право на существование, верно? А то и в большей степени, поскольку возникли они еще до того, как появился упомянутый вами вариант миросотворения, ныне принятый за базовый и канонический.

– Опасные вещи говорите, – глянул я на собеседника. – Века два назад вас за такое анафеме предали бы наверняка.

– Века два назад и разговоры такие мы бы не вели, – парировал мой выпад Шлюндт. – Хотя, правды ради, в те времена в России строгостей особых уже не водилось, при императорском дворе и масонов хватало, и юродивых, которые куда большую крамолу несли, и еще невесть кого. Официально это не поощрялось, но при этом все всё знали. Но мы не об этом. Скажите, Максим, вы же в курсе, кто такой Род?

– Разумеется, – кивнул я, припомнив то, что мне когда-то упорно втолковывал наставник. – По сути, такая же глобальная фигура, как ранее упомянутый Создатель, только языческого толка, если конкретнее – славянского. Как там было? Он пришел и разделил единый сгусток силы, коим тогда являлось все сущее, на тьму и свет, которые стали ночью и днем. После из остатков тьмы и света создал своих детей, которые после стали богами, светлыми и темными, а следом за тем сотворил людей, животных и вообще все, что только можно. Вскоре, как водится, его первенцы стали враждовать с другими за первенство в глазах отца и людей, после чего Род, разгневавшись, разделил мир на три части – Явь, Правь и Навь. В первой части обитали люди, во второй – светлые боги, в третьей – темные. Вроде как-то так.

– Все верно, кроме одного, – остановил меня жестом Шлюндт. – Не в гневе он это сделал, а в великой печали. Это очень важно. Собственно, это деяние стало, по сути, его последним даром миру. А вскоре он вовсе покинул свое творение навеки, оставив вместо себя заместителя по имени Сварог.

– Да-да, – поддакнул я. – Сварог же сковал цепь, коей стянул мир, чтобы в нем царили любовь и порядок. И еще Род ему жену подарил, Ладу, отвечавшую за мудрость, красоту и семейные ценности.

– Отличное знание предмета, – одобрительно крякнул Карл Августович. – Вот что значит академическое образование!

– Так не историческое же, – заметил я. – Вообще-то я юридический факультет окончил.

– Это ничего не меняет, – сдвинул седые брови старичок. – Либо знания есть, либо их нет, и неважно, кто тебе их дал. Итак, Род ушел навсегда, оставив от себя только имя и кое-какие слова, навеки сохранившие память о нем. Например – природа. Или – родители.

– Еще народ и родина, – добавил я. – Вот только теперь мне начинает казаться, что не одни слова и память о себе он оставил тут, в Яви. Я прав или это только мои фантазии?