Легко ли быть человеком. Сказки для взрослых

Начать с того, что она сразу же овладела разговором, и хоть голос у нее был до того сказочен, что хотелось его слушать и слушать, как песни кота-баюна, но все-таки такое понятие, как субординация, никто не отменял и говорить следовало профессору, а ей молчать. Тут же все было наоборот. Профессор к ней обращается почтительно и заискивающе: «Как вы считаете, Наталья Николаевна», «Ваше мнение, Наталья Николаевна», «Что вы на это скажете, Наталья Николаевна». И все в том же духе – скажет слово и тут же к ней за одобрением, как будто она и есть верховный авторитет. А те трое – как китайские болванчики кивают головами, поддакивая. Ну что тут скажешь! Совсем мужики обалдели.

А самое удивительное – мне показалось, она во всем этом раболепии чувствовала себя как рыба в воде. Уверенно и с апломбом вела дискуссию, дирижируя разговором и ведя заглавную партию. Несколько раз перебила профессора, а тот только виновато поежился, когда она довольно резко сказала: «Нет, с этим я не могу согласиться, это пока еще не выверенные данные, а вы их приводите как научную достоверность».

И опять те трое согласно закивали, а профессор Коваль густо покраснел и опустил глаза. Ну, видано ли где-нибудь подобное? Я не мог разгадать эту загадку, пока вдруг меня как молния не прошила мысль: «Да ведь она его любовница. И как это я сразу не догадался? Вот в чем причина его зависимости и подхалимства остальных. Боятся всесильной фаворитки, знают, что он готов ради нее на все, и подпевают, чтобы не испортить себе научную карьеру».

Все сразу стало на свои места. Случай совершенно типичный. Стареющий профессор потерял голову из-за красивой аспирантки, пробивает ей дорогу и авторитет взамен на ее красоту и молодость. Обычная история, таких хоть пруд пруди, разве что девица-то, кажется, неглупая. Но судя по поведению, вздорная и гонористая. Такая напролом пойдет и ни перед чем не остановится. Вот тебе и профессор Коваль! Ну и ну! А я-то дурак, со своими научными восторгами. Ах, корифей, ах, восходящая звезда!

В общем, сижу я, совершенно забыв о том, зачем здесь присутствую, наблюдаю за всем происходящим, и такая злость меня начинает душить, что и не передать. Сам себя не пойму. С одной стороны, она мне так понравилась, что я готов был об заклад биться, что любовь с первого взгляда существует, с другой, нечистоплотность пути в науку, который она выбрала, доводят меня до исступления. Сказались, конечно, бессонные ночи и взвинченное состояние, в котором я находился последнее время. Душила обида и за себя, и за этого дурака-профессора, которого она, как только выбьет из него все, что ей надо, бросит как изношенную перчатку, ни секунды не сожалея и не задумываясь о том, что у него может случиться инсульт или инфаркт. Акула, что тут еще сказать. Но какая умная, интеллигентная и обаятельная!

Даже испытывая презрение и ненависть, я не мог не любоваться ею и не думать, что она – тот идеал женщины, о котором я мог только мечтать.

Между тем дискуссия была в самом разгаре, и мой шеф все чаще с недоумением поворачивался в мою сторону. За все время я не проронил ни слова, а он так на меня рассчитывал и надеялся! Вот ни за что не поверишь, я бы и сам не поверил, если бы мне такое рассказали, но я забыл обо всем на свете, кроме того, что передо мной девушка моей мечты. Правда, не только мне недоступная (с этим еще можно было смириться), но недостойная своей внешности, своей похожести на мой идеал. И вот, когда она, в очередной раз что-то резко сказав, встала, отодвинула стул и с вызовом отошла к окну, а все, включая шефа, опять приниженно замолчали, я не выдержал.

Во мне поднялась такая волна бешенства, что я едва-едва владел собой. Обида, непонятно за что и на кого, откуда-то взявшаяся злость и желание во что бы то ни стало причинить этой гонористой девчонке боль, сбить с нее спесь и опустить с небес, куда ее вознесло мужское обожание, на землю, – все это захлестнуло меня и заставило броситься в бой.

– Вас, кажется, Натальей Николаевной зовут? – с нарочитой небрежностью, еле сдерживая клокотавшую во мне злость, начал я.

Не ответив, она обернулась от окна на мой голос. Все сидящие за столом тоже как по команде повернулись ко мне. В наступившей тишине я выдержал паузу и, приняв молчание за положительный ответ, продолжал с убийственной иронией:

– Не кажется ли вам, дорогая Наталья Николаевна, что вас не украшает та манера поведения, которую вы избрали. Вы еще слишком молоды, чтобы поучать, а вот поди ж ты, присвоили себе это право, хотя вам его никто не давал. Или вас в школе и институте не учили этике? Или вам ваша внешность дала повод так себя вести и вы возомнили о себе Бог весть что, а ни у кого не хватает смелости поставить вас на место и заставить прислушаться к мнению других, особенно когда рядом такие авторитеты, как профессор Коваль, чьи работы знает весь Союз и весь Союз, к вашему сведению, считает его ведущим ученым. Жаль, что этого не знаете вы, судя по всему, его любимая ученица.