Легко ли быть человеком. Сказки для взрослых

– Незавидные дела, – согласился мужик. – А проще сказать – совсем дела швах. Конец тебе пришел, серый.

Тут уж слезы из волчьих глаз вовсе градом покатились, пасть раскрылась, и протяжный вой огласил лес.

– Ладно, уже волком-то не вой, – говорит мужик, – горю твоему помочь можно. Будешь делать, что я скажу, горя твоего как не бывало.

– А что делать-то надо, мил человек? – встрепенулся волк.

– Ишь ты, прыткий какой. Скажу, всему свое время. А пока давай тебе марафет наведем, а то смотреть на тебя тошно.

Окунул мужик волка в реку, полоскал-полоскал, полоскал-полоскал, еле волчишка стерпел мытье такое. Вытащил мужик волка и давай встряхивать, пока шерсть не запушилась. Расправил волчью шкуру мужик и любуется. Хорошенький волчок получился, серый, как и положено ему. Приободрился волк, мужику в рот смотрит – весь внимание.

– Твое дело, волк, нехитрое: как лай собаки услышишь, на него и беги. Там стадо косуль пастись будет, вот ты его по дороге, что медведь сделал, и гони, пока я не встречу. Понял?

– Чего уж не понять, – обрадовался волк, – всего и делов-то: стадо косуль напугать до смерти, чтоб бежали по дороге.

А дорога одна, не собьешься, и не им, волком, прорублена, то медведя работа, не волку потеть. Что до того, чтобы бегать и гонять, для волка это и не дело вовсе, а так, пустяк, забава. Даже дети знают, что волка ноги кормят.

– Согласен, – говорит волк. – Когда бежать-то, пугать стадо надо?

– Начнешь бегать, не торопись. Только, чур, на косуль не зариться. Воздержаться, значит, на время. Зато потерпишь чуток, а потом мяса вдоволь будет. И каждый день. Я тебе обещаю, коль службу справно исполнять станешь.

– Даю слово волчье, – заторопился волк, – бери меня на службу, не пожалеешь.

– Тогда так. Пока под кустом лежи, сил набирайся, а собака залает – начинай свою службу.

– Собака? – как-то сразу смешался волчок и тут же брякнул: – А нельзя без собаки? Не люблю я их что-то.

Мужик усмехнулся:

– Нет, без собаки никак нельзя, самое ей здесь место. Но ты так считай – у нее своя служба, у тебя своя, так что собака тебе не помеха.

Побежал волк под куст, разлегся, уши навострил. А мужик пошел в лес зайца звать. Прибежал косой, встал за мужиком, в барабан бить начал, тут и лиса с ведерком краски из кустов вынырнула, а за ней медведь прицепился, собака в лес опрометью бросилась, и вскоре оттуда ее лай на весь лес раздался, тут волк как вскочит, как припустится со всех ног на этот лай.

Так все и получилось. Идет мужик по лесу, за ним заяц пристроился – в барабан бьет, за зайцем лиса – хвостом деревья метит, за ней медведь – их валит да дорогу делает, а собака лает-заливается, косули шарахаются, волк их по дороге-то и гонит. Таким манером дошли все до загона, что еще загодя мужик в лесу сделал. Ворота открыл мужичок, волк стадо косуль туда и загнал. Продал мужик косуль, купил зайцу – морковь, лисе – курочек, медведю – меда, собаке – мясных косточек, а волку и вовсе мяса. И сам стал богатый-пребогатый.

С тех пор у них так и повелось, всяк свою службу знает. Заяц барабанит, лиса деревья метит, медведь их валит, собака разнюхивает да лает, волк гонит, а мужик продает. И стали они так-то ладком жить-поживать без забот да припеваючи. Каждый сам никчемный и никудышный, а вместе, поди ж ты, команда собралась хоть куда.

А кто сказку слушал да намек понял и на ус намотал, тот, как этот мужик, тоже в бедности никогда жить не будет.

Профессор Рассказ

Мне хочется рассказать одну историю, которая, на мой взгляд, с психологической точки зрения и поучительна, и очень интересна, к тому же с этого момента моя жизнь кардинально изменилась и теперь для меня самого – это уже судьбоносная история.

К ее началу я, уже немолодой человек (мне было сорок два года), здорово поскитался по белому свету, многое узнал и много повидал по роду своей журналистской деятельности, которой был всецело предан. Семьи я не завел, девушки, которых мне хотелось видеть в роли моей жены, не выдерживали испытания длительностью моих командировок, частотой моего отсутствия в Москве, где я имел двухкомнатную квартиру на юго-западе (тихая пристань, куда я возвращался всегда с радостью и о которой тосковал, если мое пребывание вдали от нее надолго затягивалось). Так что холостяцкое мое положение было вовсе мне не присуще, просто я не встретил женщину, которую полюбил бы больше, чем свои журналистские скитания. Наверное, в женской природе присутствует тяготение к постоянному общению с мужем, постоянному пребыванию в обществе супруга, исключение же из этого правила мне, увы, не попадалось.