Как-то раз поехала женщина в город по своим делам, домой особенно не торопилась, ждать там ее некому, так что вернулась совсем под вечер. Отворила калитку, сделала шаг по тропинке к дому и обомлела, даже сердце захолонуло, пришлось за забор схватиться. Что вы думаете? На крылечке сидел Лори. Знакомая до боли фигурка так и светилась в сумраке вечера белым пятном на ступеньке. Как подбежала, как схватила на руки дорогое существо, бедная женщина даже не помнила. В исступлении целовала она собачонку, а та от радости облизала все ее лицо. Внесла женщина песика в дом, зажгла свет, положила его на диван, села рядом, сама не своя от счастья. Присмотрелась: да ведь это не Лори. И шерстка той ж белизны первого выпавшего снега, и такая же пушистая, как облака, и нежная словно дуновенье майского ветра, и глазки сверкают сквозь кудряшки, и хвостик ходит туда-сюда, выражая преданность, а сам песик так и трясется мелкой дрожью от радости. Вылитый Лори, только помельче, пожалуй, и похудее, может, более молодой, а может, плохо ухоженный, кто его знает, но не Лори это, увы, увы и увы.
Вспомнила женщина, как настойчиво уговаривали ее сельчане завести новую собачку, и решила, что кто-то из них по доброте душевной втихомолку подбросил ей песика, очень похожего на ее любимца. Собачка была славная и очень ласковая, но женщина никакой замены своему Лори не хотела, а посему решила оставить пока ее у себя (не выгонишь же на ночь глядя), а завтра вернуть тому, кто это сделал. Собачка свернулась калачиком на месте Лори и тут же уснула, а для женщины ночь прошла тревожно, еле дождалась она утра и, взяв песика на руки, пошла по соседям. Но, к ее великому удивлению, все они отнекивались, разводили руками и кивали один на другого, причем с таким искренним недоумением, что нельзя было не поверить в их полную непричастность. Песика отдать было некому, на улицу выгнать – это уж надо быть совсем без сердца, так и осталась собачка жить в доме, где прежде царил Лори. И назвали ее Арти.
И снова село загудело, но время шло, и все как-то улеглось, встало на свои места и жизнь покатилась по прежней колее. Хотя недаром говорят, что нельзя в одну и ту же реку войти дважды. Были и в этой, казалось бы, прежней жизни свои изменения и странности. Хозяйка Арти очень боролась с собой, чтобы заставить себя полюбить нового питомца, тем более что сходство с Лори было велико, а сам песик выказывал женщине столько любви и ласки, что превзошел даже прежнего ее любимца. Кроме того, Арти был намного меньше и гораздо слабее Лори. Толи прежнее житье было не слишком сытое, то ли болезнь какая его точила, то ли еще совсем молоденек был – причину сразу и не поймешь, да и не все ли равно, одно ясно – песика надо откармливать, согревать любовью и заботой, а коль болезнь проявит себя, то начать лечение, ведь конечно же, слабенького да болезненного всегда жальче.
А собачка даже долго ходить не могла, уставала, все больше на руках у хозяйки сидела, когда та куда-то шла, а потом и вовсе прятаться стала, если видела, что женщина собирается выходить из дома. И так это было жалостно и трогательно, что сердце хозяйки не раз ныло, особенно, когда гладила худенькую спинку приемыша. Она начала усиленно заботиться о болезненном питомце, а там и привязалась не на шутку. Что делать, дает наше сердце слабинку на жалость, внимание, любовь да ласку. А собачка вовсе из себя выходила, проявляя эти качества. Лишь хозяйка в дом, она ей тут же тапочки притащит, радуется так, что чуть из шкурки не вылезает, глазок умильных с женщины не сводит, так и ловит каждое ее движение, чтобы чем-то угодить, а когда на руках сидит, без конца хозяйку лижет, пока та с притворной строгостью не прикрикнет: «Хватит, Арти, хватит, а то накажу». Только тогда и уймется, а то никакого сладу с ней нет, ничего по дому делать не дает. Сиди с ней на руках и принимай все ее облизывания. Ну, как такую ласку да любовь не принять и ей не ответить?
Словом, женщина и сама не заметила, как вытеснил Арти прежнего любимца из ее сердца. Но мы уже говорили о человеческих слабостях, а тут еще и схожесть огромная. И то сказать, они даже в том похожи были, что и Арти живность возненавидела. Правда, отличие все же было: Лори недолюбливали только брошенные, беспризорные собаки и кошки да еще зверье лесное, Арти же на дух не переносили все без исключения; кроме того, сельчане любили Лори до умопомрачения, а Арти столь же страстно возненавидели, хотя скрепя сердце старались этого не показать, щадя женщину. С другой стороны, пакости в саду и на крылечке прекратились, и молоко больше не пропадало, хотя Арти так же его любил и хозяйка снова везде расставляла блюдечки.