Легкой жизни мне не обещали

Я подняла голову, поискала окна тороповской квартиры.

– А знаешь, Гошка, у меня опять не сходится. Не могу я поверить, что это Торопов! Да вообще, зачем ему жену убивать?

– Как зачем? Ты же сама мне все объяснила: нормальная ревность. Увидел ее с другим мужиком…

– А тогда, почему именно сейчас? – перебила я. – Ведь по твоей версии, именно он, Торопов, послал анонимное письмо Кисловой. Значит, он знал, что жена встречается с другим, все время знал, а именно сегодня схватился за молоток! Почему?

– Элементарно, Ватсон, – Гоша посмотрел на меня свысока. – Торопов знал про измену жены и пытался, так сказать, вернуть ее в лоно семьи. Для этого написал письмо, передал его Кисловой…

– Ага! – перебила я. – Вот сразу и выходит, что это не муж! Письмо принес высокий здоровый парень, а Торопова никто за здоровяка не примет!

– Ну и что? Просто он не сам письмо передал, а попросил кого-нибудь. Мог он так сделать?

– Мог, – грустно согласилась я.

– Тогда продолжаем рассуждать. Торопов передал письмо Кисловой и целую неделю был уверен, что все в порядке. А сегодня видит их снова, вместе, да еще в собственном подъезде! Вот и не выдержали у мужика нервы. Да и крыша, судя по всему, слегка сдвинулась. Так что, он теперь, может, ничего не помнит и сам не поверит, если ему скажут, что это он свою благоверную молотком шарахнул.

– А я говорю, не может! Не может такого быть, чтобы это он убил! Даже если крыша поехала!

– Слушай, Ритка, ты меня достала! – рассердился Гоша. – Этот не может, тот не может… а кто может?!

Ответить на это мне было нечего. И что делать дальше, я тоже не знала. Я снова подняла глаза вверх. Окна, окна, множество окон. Вот он шестой этаж, вот окна квартиры Тороповых. Они, я не ошиблась? Кроме Владимира, дома никого не было и когда мы ушли, квартира осталась пустой. А сейчас там кто-то есть. Несомненно, у окна стоит человек. Куда он смотрит, естественно, не разобрать, но такое ощущение, что вниз, прямо на нас. Я потянула напарника за рукав:

– Гоша, посмотри, я ничего не понимаю. Кто это там, в квартире Торопова, у окна топчется? Никого же не должно там быть.

– А? – Гоша тоже поднял голову. – Действительно, кто-то есть. Только ты уверена, что это тороповские окна? Подожди-ка… на лестничной клетке три квартиры, если от лифта направо… Ритка, что ты мне голову морочишь! Тороповские окна справа, а это слева! Соседское.

– Соседское? Ты уверен?

– А ты сама посчитай.

– Да, действительно. Получается, это сосед.

– А сосед имеет полное право таращиться из своего окна, – заключил Гоша. – Законом не запрещается и, следовательно, ненаказуемо. Так что, пошли, Ритка, отсюда, наша работа на сегодня закончена.

– Подожди. Знаешь, я вот тут думаю…

– И это самый большой твой недостаток. Ладно, говори, какая еще гениальная идея залетела в твою рыжую голову?

– Этот сосед… а что, если он вот так же смотрел в окно, когда наши подопечные подошли к подъезду?

– Думаешь, парень – инвалид? – поднял брови Гоша.

– Почему инвалид? – поперхнулась я.

– Потому, что здоровому мужику, нет никакого интереса торчать у окна и разглядывать соседей – кто, когда и с кем пришел. Он лучше выйдет погулять, пивка выпьет в хорошей компании или девочку какую склеить попробует.

– А ты не меряй всех по себе! Может он пивом и девушками вовсе не интересуется, – привычным учительским тоном начала я.

Гошка мелко и скорбно закивал:

– Тогда точно больной. Тогда, верно, только и остается, что у окна, царевну-несмеяну изображать.

– А то, что человек может чем-то более интеллектуальным заниматься, тебе в голову не приходит? Например, книжку читать? Повышать свой культурный уровень?

– Книжку? – разумеется, этот тип не упустил возможности сделать вид, что пытается сообразить: о чем, собственно, идет речь? – А, книжка, знаю… У меня тоже одна есть. Сборник кавказских тостов. Но если он читал, то тебе, Риточка, от этого никакой пользы. Тут ведь что-нибудь одно: или ты читаешь, или смотришь в окно…

– Гоша, – теперь уже я перебила его. – Я ведь не спорю. Пусть этот сосед будет хоть трижды инвалидом! Но если он видел, как Торопова с Кисловым входили в подъезд, я хочу с ним поговорить!

– О чем? Допустим, он видел, как они вошли. Допустим, он даже видел, как Кислов потом вышел. Допустим, он тебе об этом расскажет. И что? Что тебе это дает? Мы с тобой видели все тоже самое и не с шестого этажа, а отсюда, с десяти метров!

– Не злись, – попросила я. – Я понимаю, что выгляжу глупо, но давай поговорим с ним.

– О чем? Тем более, с ним уже наверняка поговорили. Сухарев, хоть и зануда, но дело знает – он сразу, по всем подъездам оперативников пустил. И что, при таком раскладе, тебе этот соседушка расскажет важного и интересного?

– Не знаю. Но у меня такое чувство… ну давай поднимемся, мы ведь ничего не теряем!