Лейб-гвардии поручик

– Республике и будет грозить опасность, когда её войсками командуют такие военачальники как Сорокин и Автономов. Они предадут революцию!

– Вы ставили этот вопрос на заседании ВРК?

– А что толку? Сорокину плевать на решения ВРК. Он сам по себе. Нам нужна жёсткая дисциплина! Только так мы сможем победить врага.

– Хорошо! Оставим пока Сорокина и займемся агентами врага. У вас есть все необходимые полномочия как у председателя фронтовой ЧК.

– Я в вашем распоряжении, товарищ Губельман. Я распоряжусь, чтобы вам выделили достаточное количество людей. Хотя с кадрами у нас напряженно.

– Не хватает людей?

– Людей хватает, но нет специалистов. В основном это вчерашние рабочие. Что они понимают в деле сыска? Я выступил с предложением привлечь старых специалистов из царской полиции. Такие в городе есть. Но Сорокин решительно возражает! Потому мне нужна поддержка опытных большевиков с опытом конспиративной работы. У вас он есть, товарищ Губельман.

– Есть. Но сейчас мы станем пользоваться примитивными облавами. Времени на долгие раздумья у нас нет…

***

Екатеринодар

Столица Северо-Кавказской советской республики.

Конспиративная квартира.

Июль, 1918 год.

Поручик Василев имел дополнительное задание – навестить в Екатеринодаре одного человека. Вольский просил его сделать это, если будет такая возможность. Но поручение приоритетным не было. Поручик решил его выполнить сразу, потом могло уже и не быть такой возможности.

Васильев отправился на явку один. Решил пока не подвергать товарищей риску. Кто знает, не арестован ли военный инженер Лавренёв Тимофей Францевич, в прошлом полковник русской армии.

После входа в город армии Сорокина в марте 1918 года, в Екатеринодаре начались чистки. Сорокин приказал с буржуями и кадетами не церемониться. Расстреливать на месте! Лавренёва также арестовали, но затем отпустили как ценного специалиста по фортификации.

– Товарищ Лавренёв дома? – спросил Вольский, показав мандат.

– Я Лавренев. Но я только два часа назад прибыл домой. Мне тоже необходим отдых.

– Я к вам от Петра Ивановича, – тихо сказал Васильев.

Лавренев сразу побледнел и стал говорить, что не знает никакого Петра Ивановича.

– Вы разрешите протий в комнату, господин полковник? А то стоим на пороге. Вы слишком громкого говорите.

Они вошли, и инженер запер двери на замок.

– Я совершенно не понимаю, вас товарищ. Я ведь не скрываю что я бывший полковник…

– Тимофей Францевич! Я не из ЧК. Я прибыл к вам с той стороны. Мне сказали, что вы знаете кто такой Петр Иванович. И мне странно видеть полковника русской армии в таком состоянии. Вас так смогли напугать? Вы русский офицер!

– Вы не были в тюрьме большевиков! Вам легко рассуждать.

– Я был в тюрьме большевиков в Ростове, господин полковник. Но стоит сохранять достоинство!

– Достоинство? Они втоптали его в грязь это самое достоинство. Вы знаете, что здесь творится? При каждой части действует революционный трибунал. И если вас хоть заподозрят в содействии «кадетам» или «буржуям», то сразу к стенке. Разбираться никто не станет. Вчера взяли моего соседа врача Губского. А еще неделю назад бывшего ювелира Григоровича. Ныне в квартире я один. Все тюрьмы города переполнены! В камерах по 60 человек набито. И этот апокалипсис длится с марта месяца. Поживите в таких условиях, сударь. И потом поговорим о достоинстве русского офицера. Гражданской власти здесь нет. У каждого красноармейца есть власть просто убить вас на улице, если ему не понравился ваш внешний вид. Меня спасает пока только моя профессия. У них нет инженеров фортификаторов.

– И вы работаете на них, полковник?

– А что прикажете? Умереть? Я видел, что сделали с телом генерала Корнилова. Когда части Сорокина вошли в город кто-то выдал им, где похоронили Корнилова. Они извлекли его из могилы и подвесили на дереве. А затем рубили труп шашками! И народ ликовал! А вы мне тут говорите о достоинстве! Его больше не осталось в этой проклятой стране. Отсюда нужно бежать! Бежать без оглядки. И пусть большевики сожрут друг друга!

– Нужно сражаться с большевиками и отстоять Россию. Так делают неравнодушные люди, полковник.

– Возможно! Но сейчас вы подвергаете мою жизнь опасности. Если хоть кто-то узнает…

– Я пришел вам помочь. Вы часть того задания что мне дали, господин полковник. Вот это пропуск через аванпорты Добровольческой армии.

– Вы предлагаете мне бежать?

– Я вам ничего не предлагаю, полковник. Я только передал вам пропуск. Ваши друзья о вас не забыли. А что делать с этим пропуском – решайте сами. Простите, но мне пора вас покинуть.

– Да, да. Это хорошо. Идите, сударь, идите…

***

Екатеринодар

Столица Северо-Кавказской советской республики.

Арест Васильева.

Июль, 1918 год.

Анна Губельман собрала сотрудников фронтовой ЧК и сообщила им об усилении мер безопасности.

– Всех новоприбывших брать на заметку! Особенно офицеров.