Лейб-гвардии поручик

–Однако командир их группы, поручик Васильев не вернулся. Его нет в городе. Я проверял. И никто не знает где он. Жив ли? А два наши героя живы и здоровы. И это после застенков ЧК, где через одного ставили к стенке, а через двух калечили на допросах?

–Вы подозреваете, что они агенты красных?

–Так получается.

–Это полная ерунда, подполковник! Лабунский большевик? Смешно!

–Возможно, один из них агент. А подозрения начет Лабунского у меня были давно. Это его знакомства с Губельман наводит на эту мысль.

–Но и я знакома с Анной.

–Вы иное дело. Вы просто вместе учились в гимназии. А у корнета, вероятно, была с ней более близкая связь. Вы понимаете, о чем я, баронесса.

–На этот вопрос я не могу ответить, господин подполковник. Возможно, что связь и была в 1914 году. Но потому она прервалась.

–Откуда вам знать, баронесса? Возможно, что в Ростове они эту связь возобновили.

–С чего вы взяли, господин подполковник?

–С того, что я допросил двух надзирателей местной тюрьмы. Они служили здесь и при царе и при красных. И они в один голос твердят, что некие товарищи Кравченко и Шаламов содержались здесь. И господина Кравченко вызывали на допрос к товарищу Губельман. Шаламова нет. А Кравченко вызывали.

–И какое отношение какой-то Кравченко имеет к Лабунскому?

–Документы на имя Кравченко, как раз получил господин Лабунский.

–Но что это доказывает?

–Возможно, что связь между Губельман и Лабунским возобновилась. И хорошо если она только интимного свойства. А если нет?

–И что вы хотите от меня, господин Вольский?

–Вы же хотите встретиться с корнетом, баронесса? Не так ли?

–Так. Вам доложили?

–Я начальник контрразведки дивизии, баронесса. И я могу обеспечить вам эту встречу.

–Вы хотите, чтобы я шпионила для вас?

–Нет! Что вы. Но в ваших интересах узнать, враг ли он или друг?

–Я ему верю.

–Вера это хорошо, баронесса. Тогда тем более вам бояться нечего. Вы только подтвердите факт, что корнет честный и храбрый офицер которому можно верить.

– Но что вы хотите знать конкретно?

– Все что с ними произошло в тылу у красных. Это очень и очень важно, баронесса. Как они попали в город? С кем встречались? Почему были арестованы? Кого арестовали первым? Почему им дали возможность поступить в красный полк? И с кем, как не с вами, корнет будет откровенен.

– Малопочетная роль.

– У многих из нас ныне роли малопочетные. Но нужно делать свою работу, баронесса. Итак?

– Я согласна вам помочь, господин подполковник…

***

Екатеринодар.

Тюрьма.

16 сентября, 1918 год.

Поручик Иванов Второй был удивлен визитом подполковника Вольского.

– Господин подполковник? Давно ждал вас. Но у вас не было времени на посещение ваших подопечных.

Подполковника покоробил фамильярный тот поручика. Но формально Иванов Второй ему не подчинялся. Тюрьма была в ведении 1-го генерал- квартирмейстера генерал-майора Плющевского, а не управления контрразведки. Тем более что Вольский был начальником контрразведки Дроздовский дивизии, а не контрразведки Добровольческой армии.

– Вы написали докладную записку о двух офицерах, что содержатся под вашей опекой, поручик.

– Штабс-капитан Штерн и корнет Лабунский.

– Я прибыл сюда ради них, поручик.

– Желаете с ними побеседовать, подполковник?

– Нет. В этом нет необходимости, поручик. Мне нужно устроить встречу корнета Лабунского и прапорщика фон Виллов.

– Вот как? А, позвольте вас спросить, зачем?

– Это дело не вашего ведомства, поручик. Зачем вам чужая головная боль? Дело контрразведки.

– Встреча мужчины и женщины? – усмехнулся поручик.

– Иногда это самое действенное средство, поручик. Но вы совершенно напрасно играете в благородство. Ныне это вредно для нашего общего дела. Идет война с большевиками. И если Штерн или Лабунский большевики, то мне нужно это знать.

–Вы шутите, подполковник? Как можно предположить такое?

–Нельзя недооценивать противника. Большевики имеют опыт подпольной и агентурной работы. Этого у них не отнять. Итак, поручик, мне нужно чтобы баронесса встретилась с Лабунским…

***

София Николаевна фон Виллов вошла в камеру корнета. Тот был один. Иванов Второй заблаговременно удалил из камеры штабс-капитана Штерна.

–Здравствуйте, Пётр Владимирович. Простите мне мою настойчивость.

–Здравствуйте, София Николаевна. Рад вас видеть. Простите, что принимаю в таком месте.

–Это ничего. Я в последнее время отвыкла от великосветских гостиных. Сейчас меня занимает только война.

–Вы в дивизии генерала Эрдели?

–Да. Я перешла в его дивизию. Эрдели более деятельный командир. А кавалерия Дроздовского, по моему мнению, оставляет желать лучшего. Но я пришла к вам говорить не про это. Скажите, вы верите в победу Белого дела?

–Я сражаюсь на его стороне. Хотя сейчас мы со Штерном не имеем такой возможности.

–Но верите ли вы в окончательную нашу победу?

–Сейчас я не могу ответить на этот вопрос, баронесса. В тюрьме у меня есть время на раздумья. И победа зависит от многих факторов. Революция в России уже произошла. Это свершившийся факт. Пролилась кровь и этого никто уже не изменит.