Лейб-гвардии поручик

–Но против большевиков поднялись части чехословацкого корпуса. Советскую власть свергли в Поволжье, на Урале, в Сибири. В Омске сформировано антибольшевистское Временное Сибирское правительство. У нас здесь многие уверены, что большевикам конец. Мы не одни! Казачий Дон с нами! Сибирь с нами!

–Дай бог победы Белому делу, баронесса. Но что зависит от меня? Я всего лишь корнет. На нынешней войне я рядовой Дроздовского офицерского пехотного полка.

–И я рядовой конного офицерского полка. Не могу ручаться за свой завтрашний день. Буду ли жива? Завра мне выступать с конным эскадроном на фронт. Там требуются свежие силы.

–Уже завтра?

–А послезавтра мы вступим в бой. Мы с вами, Пётр Владимирович, только пылинки на этой воне. Что изменится если завтра меня или вас не станет? Кто заметит это?

–Я был на германской войне, София Николаевна. Там я видел многое. В 17-ом году солдаты отказывались воевать с немцами и говорили, что не хотят воевать за царя. Им было плевать на Россию и на её имперские амбиции.

–Такие люди и украли у России победу в 1917 году. И они ввергли страну в войну еще боле страшную. Но мы снова с вами говорим не о том, Пётр. У нас есть час или два. Я пришла не для разговоров. Просто не знала, как вам сказать.

–Я тоже растерялся, Софья. Зачем нам эта дискуссия о судьбах страны?

–Ты ждал меня не для этого?

–Нет. Хотя я не верил, что нам позволят встретиться.

Она вдруг спросила прямо:

–Ты ведь не любишь меня, Петр?

–Я сижу в камере. В последние несколько месяцев я сидел в тюрьме Ростова при красных. Затем в тюрьме Екатеринодара при красных. Теперь сижу в той же тюрьме при белых. Думаю о разном, но главное, чего мне хочется. Это обладать женщиной. Такое простое желание. На германском фронте у меня никого не было.

–А с Губельман? – спросила она.

–Я не видел её на германской войне.

–Но ты видел её здесь.

–Ты знаешь?

–Мне сказали. Твой подполковник Вольский сказал, что между вами могут быть отношения личного свойства.

–Их не было, – сказал Лабунский.

–У меня еще вообще ничего не было ни с кем. И я подумала, стоит ли умирать, не познав это? Мне, очевидно, не суждено стать матерью и выполнить основное предназначение женщины. Я не смогу продлить род баронов фон Виллов. А поскольку я последняя в этом роду то он прервется. Мой отец говорил, как важно продлить род. Но теперь я не думаю, что сейчас в годы таких потрясений это важно.

–Сейчас важно только одно – ты и я в этой камере. Мы одни и нас никто не побеспокоит.

–Час у нас есть.

–Целый час! Иногда это вечность!

Глава 11 Заговор Ноябрь, 1918 год

Неужели и мне в окровавленной мгле

Молча падать под ноги коня?

Неужели я больше не нужен земле,

Без которой не будет меня?

Фролов. К. «Гнедой!

***

Под Ставрополем.

Хроника событий.

Командующий Добровольческой армии генерал-лейтенант Деникин указал карандашом точку на карте. Это был город Ставрополь. Захватив его, Добровольческая армия открывала себе путь к Волге – к Астрахани и Царицыну!

–Вот, господа, – сказал он. – Наша ближайшая задача! Ставрополь! Если мы не возьмем его в ближайшее время, красные успеют переформировать свои войска. Наступать будем по линии железной дороги до станции Кавказская! Удар главными силами армии!

–Кто наносит основной удар, ваше превосходительство?

–Дивизии генерала Боровского и полковника Дроздовского. С запада им поможет конная дивизия барона Врангеля. И для усиления Врангеля Дроздовскому передать в его распоряжение два батальона 2-го пехотного Самурского полка.

–Но это ослабит дивизию Дроздовского. Ваше превосходительство.

–Дроздовскому стоит проявить себя после недавних неудач. Я даю ему такую возможность. И передайте полковнику Дроздовскому, что место командира дивизии не впереди атакующих цепей под пулемётным огнем! Я слышал, что в последнее время он себя совсем не бережет.

–Это так, ваше превосходительство. Но именно за это его и ценят в дивизии.

–И не только в дивизии, Антон Иванович, – сказал кубанский войсковой атаман. – Среди моих казаков он пользуется популярностью. Больше бы нам таких командиров.

Деникин еще раз посмотрел на карту.

Начальник штаба генерал Романовский понял его сомнения и сказал:

–Ситуация в Ставропольской губернии складывается для нас благоприятная. Местное крестьянство активно стало бороться с большевиками. Они возмущены большевистскими реквизициями продовольствия.

–Но среди наших частей многие, Иван Павлович, занимаются откровенным грабежом. Я издал уже несколько приказов по армии, запрещающие подобные действия. Но этот мой приказ постоянно нарушается. Не могу же я сам бегать за мародерами и стрелять их! Вот несколько дней назад мне доложили, что отряд полковника Шкуро показал себя в этом отношении не с лучшей стороны!