Лейли и Меджнун

Кто много трудных странствий совершил,
Слова в таком убранстве разложил:

Когда два редких существа земли
В дом Науфаля радостно вошли,

Потребовал хозяин поскорей
Своих красноречивейших людей,

Чей опыт, знания помочь могли, —
Велел им ехать к племени Лейли.

Казны, подарков дорогих — не жаль!
И приказал посланцам Науфаль:

«Отцу скажите: «Ты, кому верны,
Кому покорны счастья скакуны, —

Послушай: Кайс, чье слово, как резец,
Кто всех народных качеств образец,

Любовью чистой воспылал к Лейли.
Но крайний стыд и робость привели

К тому, что изъясниться он не мог.
И вот переступил он свой порог,

Отца и мать покинул и родных
И начал жить среди зверей степных.

Он так любовью очарован был,
Он так любовью околдован был,

Так обезумел от своей Лейли,
Что все его Меджнуном нарекли.

Постиг науки всей вселенной он,
И в смысл проникнул сокровенный он,

В твоем народе знанья добывал
И не забыл еще твоих похвал.

Что думает отец и что творит,
Узнав, что сын в огне любви горит?

Хоть не был сыном он тебе родным,
Ты поступить, как с сыном, мог бы с ним.

Но очевидцев ты слова отверг,
Ты боль живого существа отверг!

Его ты сделал пленником скорбей.
Влачил он жребий свой в глуши степей.

Пусть это канет в вечность наконец!
О, где же человечность наконец?

Но поздно каяться. Таков наш путь:
Прошедшее не в силах мы вернуть.

Участье принял я в его судьбе,
В степи нашел его, привел к себе.

Мне сыном стал теперь и другом он,
Простился со своим недугом он.

Тебя прошу, к тебе взываю так:
Да будет заключен скорее брак!

Добро любое Кайсу дать я рад,
Как нам велит обычай и обряд:

Блестит жемчужиной своей венец,
Рубины рядом — и светлей венец.

Ты должен просьбу выполнить мою,
Не то — страшись: обиды не таю!..»

Вручив подарки и сказав слова,
Мужей послал он с целью сватовства.

Отец Лейли, безжалостный отец, —
Собранием, приятным для сердец,

Почтил высокое посольство все,
Чтобы видели его довольство все.

Людей с вестями принял, как гостей,
И новость он узнал среди вестей.

Враждебно эту новость встретил он,
Послам — не вовремя! — ответил он:

«Так было суждено, так хочет мир,
Чтобы Фархара месяц и кумир,

Краса, что расцвела в саду моем —
Будь розою она или шипом —

Досталась мужу славному в удел,
Чтоб ею любящий другой владел.

То приказанье — небом нам дано.
Но даже было бы другим оно,

Не вижу я причин — свой сан забыть,
У Науфаля в подчиненье быть,

Так поступить, как замышляет он, —
Его желанья превратить в закон!

И речь его, к тому же, в двух частях:
Надежда — в первой, а в последней — страх.

Обрадовал надеждой Науфаль,
Но страхом усмирит меня едва ль…

Той, что у многих отняла покой,
Предназначается жених другой.

Раскается ваш вождь в письме своем, —
Он — там, мы — здесь без горя заживем,

А если дела не поправит он,
Пусть ненависть иль милость явит он.

Проявит милость он — мы здесь сидим,
Покажет ненависть — мы здесь стоим.

Он к нам пойдет — и мы к нему пойдем.
Войну начнет — и мы войну начнем».

И так закончил, отпустив послов:
«Идите. Я других не знаю слов!»

И с тем ушли смущенные послы,
Отказом огорченные послы.