Лейна

Петрова Елена Лейна

Часть 1

Глава 1

Человек предполагает, а Бог располагает.

Фома Кемпийский

Конец рабочего дня, пятница, тринадцатое октября. На редкость поганый день. Я ехала в метро, извернувшись, как бутылка Кляйна и придя к временному консенсусу с соседями. Толстая агрессивная тетка, активно работая локтями, пробивалась к выходу за моей спиной. Энергичные телодвижения неспокойной соседки отвлекли от раздумий. Тихо вздохнув, прогнулась, в тщетной попытке убраться с ее пути. Мысли были невеселые. Наша маленькая контора прогорала, не выдерживая конкуренции с более крупными компаниями. Похоже, надо искать работу… Вагон резко качнуло перед остановкой, и я подготовилась к выходу. Толпа народа медленно вытекала из дверей и мелкими шажками передвигалась к переходу на Кольцевую. Задумавшись о девичьем, бессознательно двигалась в общем ритме, слегка покачиваясь. Резкий удар в бок был совершенной неожиданностью, все, что успела — повернуть голову и увидеть приближение грязного рельса к голове… последняя глупая мысль — о том, как жаль пачкать новый пуховик… потом были только боль и темнота…

Свет… Я чувствовала, как под веки просачивается свет. Мне хорошо и тепло… «Странно, — шевельнулась ленивая мысль, — никогда не думала, что в Москве может так пахнуть летним лугом»… Попыталась повернуть голову, и она тут же взорвалась невыносимой болью.

Лейна

Когда очнулась снова, приближался вечер. Странное ощущение, как будто я плыву, удивительно гармонировало с легким поскрипыванием и необыкновенно ярким запахом свежескошенного сена. С тихим стоном повернув голову, осторожно приоткрыла глаза. На мгновение меня заполнила блаженная истома — я лежала на телеге с сеном, мимо медленно проплывали небольшой разнотравный луг и полоска леса. В следующую секунду откуда-то изнутри поднялась ледяная волна, заставив сердце пропустить удар… ЛЕТНИЙ ЛУГ?! В СЕРЕДИНЕ ОКТЯБРЯ?! Я сошла с ума… Моментально проснулось последнее воспоминание: метро, толчок, удар… и как подтверждение — дикая головная боль. Рука нащупала шишку, величиной с половинку лимона. Осторожно скосив глаза, с отвращением посмотрела на новой куртке масляное пятно… Ну, хоть не слишком заметно на черном… Слабенькое, конечно, утешение! Мда, похоже, я заработала сотрясение мозга. «Было бы что сотрясать», — ехидно отозвался внутренний голос. «А-а-а… вот и ты проснулся, заноза».

Я облизала сухие губы и стала медленно поворачивать голову в сторону возницы. Солнце светило в лицо. Судя по его положению, было около восьми вечера. Все, что смогла понять — мы едем куда-то в сторону клонящегося к закату солнца. Щуря глаза, попыталась разглядеть темный силуэт возницы. Пожалуй, стоит подать голос… Из пересохшего горла вырвался каркающий хрип… Мужик подскочил. «Да-а… — успел прокомментировать внутренний голос, — с твоими вокальными данными только и знакомиться». Возница повернулся ко мне лицом, делая странные круги перед грудью левой рукой, сжимая поводья в правой. Блин, похоже, повезло нарваться на какого-то сектанта. «Вряд ли он объяснит, что происходит, где мы и почему сейчас лето», — с неудовольствием подумала я, рассматривая бородатого мужчину лет сорока пяти, в льняной рубашке с косым воротом. Почему-то страха перед ним совершенно не было, хотя по идее я находилась в довольно беспомощном положении. А вот нежданный знакомый рассматривал меня с явной боязнью и недоверием.

— Ташерон тха ке? — осторожно поинтересовался он гулким басом.

— Ни черта не понимаю… — вежливо отозвалась я хриплым шепотом.

Мужик хмыкнул, недоверчиво покосился на грустную меня и протянул пузатую фляжку с водой. ВОДА! Я сделала резкое хватательное движение, от которого заныла многострадальная головушка, и присосалась к горлышку баклажки, как оголодавший вампир. Втянув в себя последние капли, посмотрела на своего бородатого ангела с искренней признательностью:

— Спасибо! — О! И голос почти нормальный.

— Дане… Тхат рин? Ташерон тха ке? — усмехнулся мой спаситель и снова проявил любопытство.

— Все равно не понимаю… А куда ты меня везешь, Сусанин?

— Ту-мар, — по слогам прогудел возница и для убедительности постучал себя по широкой груди, поразительно напоминая в этот момент самца орангутанга в брачный период.

— Елена, можно просто Лена… Ле-на, — также четко представилась я, наметив подбородком кивок.

— Элина… Ли-на…

Я поморщилась, еще в школе англичанка переделала меня в Лину, что дико раздражало.

— Нет, ЛЕ-на, — я по слогам повторила свое имя, делая ударение на Е.

— Лейна, — уверенно заявил этот тип, кивнул сам себе, повернулся и слегка хлестнул едва плетущуюся лошадь вожжами.

«Да хоть горшком назови…» — с внезапным равнодушием подумала я.