Лейтенант из будущего. Спецназ ГРУ против бандеровцев

Сука-«мардер», словно почуяв, зашевелилась, залязгала. Показалось, разворачивается в проулок, но скорее самоходка пыталась попятиться, не давя своих раненых. Разглядывать было некогда, Женька вскинул гранатомет на плечо, поймал в рамку прицела часть железяки, что казалась поуязвимее. Хлопнул «фауст». Плюхаясь на камни, истребитель самоходок услышал взрыв. Не, сейчас не в стену – по-иному ахнуло…

Поправляя каску и готовя автомат, товарищ Земляков уяснил, что «мардер» чуть сдвинулся, но стоит, растянув порванную гусеницу. Странно, явно не туда целился противотанкист. Впрочем, и так сойдет. Грабчак стрелял куда-то за самоходку, с крыши, надрываясь, орали матом – судя по звонкости и загибам – благородная леди разорялась. Запарившийся толмач осознал, что это именно ему рекомендуют немедленно покинуть «мостовую голожопую», и метнулся на другую сторону переулка. Махнул напарнику – Грабчак догадался, но на перебежку его действия мало походили – едва брел.

– Дай-ка, – Женька забрал винтовку. – Не переживай, на позиции верну…

…Ворота приоткрыты, двор пуст, истребители танков беспрепятственно дотащились до двери в подъезд. Женька прислушивался: наверху, с окон, постреливали по улице. Немцы отвечали, похоже, готовились к новой попытке прорыва…

По темной лестнице скатился Анджей: воняющий порохом, сияющий.

– Позаглушили!

– Добре. А що там с танками? Добили?

– Ни, ще живе скодник…

Женька оставил партизан у пролома на лестничной клетке, проскочил вверх по уцелевшим ступенькам…

Товарищ Мезина занимала позицию на крыше и в данный момент беседовала с аковцем – решали, что делать. Отошедшие в большой двор немцы перегруппировывались. Горел грузовик, под прикрытием дыма ворочалась «пантера». По танку постреливали, но взять крепкобронированную кошку было нечем.

– Сейчас сюда поползет, а спешенные фрицы дворами обойдут, – предрекла Катрин. – А если в дом напротив залезут, так собьют нас к чертям свинячьим.

Поляк насчет «дьяблов» соглашался. Скромный боезапас эксклюзивного пулемета уже весь высадили, а винтовками и парой автоматов много не навоюешь.

«Пантера» бахнула из пушки – «болванка» ушла в окно первого этажа, не причинив зданию особого вреда. Немецкий танк, взревев, двинулся вперед, курсовой пулемет врезал по дому, явно для психологического воздействия. Фрицы намеревались проскочить мимо и не получить сюрприза.

– Идиотизм, – проворчала товарищ Мезина. – Пару бутылок КС, и горел бы как миленький. А тут ни гранат, ни ума. Сэкономил бы ты, Жека, «фауст», всадили бы сейчас панцеру в жопу.

– Мне оттуда диспозиция смутно виделась, – оправдался фаустник.

– Идиотизм, – повторила старший сержант и, иллюстрируя свое неудовлетворение сложившейся обстановкой, пальнула по танку…

Бесчувственная 45-тонная громада скрылась в мертвом пространстве под домом. Стрелки прогромыхали по кровельной жести, перебираясь на другой конец крыши. Еще имелся шанс потрепать пехотинцев врага – должны же они выскочить из дворов?

Поляки все же пытались остановить «пантеру» – неуклюже вращаясь, полетела связка из трех «колотушек», стукнулась о надгусеничную полку, отскочила и безвредно лопнула на тротуаре. Танк, словно в насмешку, окутался выхлопом и облегченно рванулся вперед…

…Что произошло, Женька не совсем уяснил – просто стена дома напротив лопнула и кусок ее осыпался – в кладке осталась дырища метра в два диаметром.

– Офигеть! Мазилы херовы! А если в нас?! – Катрин вскинула к глазам бинокль.

Ниже по улице появилось что-то бронированное, крупное, родного темно-зеленого окраса. Женька поднапрягся и догадался, что это та самоходка, наконец, дочинилась и выдвинулась к месту событий. Рядом с ней еще что-то шевелилось – ага, и сорокапятку наши с перекрестка прикатили.

Замершая в неприятном удивлении «пантера» опомнилась, гавкнула в ответ – видимо, снаряд прошел выше цели. Наводить немецкому наводчику мешал достаточно крутой спуск. Блеснуло рядом с бортом нашей самоходки – даже чуть раньше донесся звук удара по броне – сорокапятка била точнее, но бронебойно-трассирующий отрикошетил ото лба «пантеры». Терять немцам было нечего – танк рванул вперед, выстрелил на ходу. Наверное, не попал – ИСУ-152 стояла неподвижно, словно нарочно медля с ответным снарядом. Зато сорокапятка лупила как полуавтомат. Провизжал вдоль по улице снаряд, второй задел башню «пантеры»… Немцы неслись вниз, словно спятив и набирая скорости для тарана… Нет, норовили шмыгнуть в переулок. Бронированная тяжелая дура притормозила, сворачивая, и в этот момент ее настиг снаряд нашей самоходки…

Да, раздельное заряжание – большой минус. Зато уж прилетит так прилетит…

Сорокакилограммовый фугасный снаряд угодил в двигатель – «пантеру» почти развернуло, зашвырнуло кормой на кирпичный забор. Танк замер, потекли по бортам струйки дыма. Люки не открывались, должно быть, экипаж оглушило ударом…

…Собственно, и самому младшему лейтенанту Землякову показалось, что рядом с ним по наковальне молотом стукнули. Очень большим таким молотом. Хотя до злосчастного немецкого танка уже с сотню метров насчиталось…