Лейтенантами не рождаются

В конце апреля 1945 г. американцы на юго-западной окраине города, на месте бывшего военного городка, организовали сборный пункт для всех перемещенных лиц (бывших военнопленных и гражданских лиц). Здесь я впервые встретился с капитаном Щербаковым, сыном начальника Политуправления Советской Армии. Щербаков входил в группу генерала Деревянко, которая вместе с англо-американскими войсками высадилась на северном берегу Франции и от Ла-Манша продвигалась в восточном направлении к границам Германии. Одна из задач этой группы заключалась в подготовке и организации возвращения народов Восточной Европы и Советского Союза на родину из фашистского рабства.

Впоследствии генерал-лейтенант Деревянко возглавил советскую военную миссию и на американском линкоре «Миссури» участвовал совместно с американской военной миссией в заключительном акте войны — капитуляции Японии после разгрома ее вооруженных сил.

На сборном пункте союзники организовали администрацию, которую возглавили американский майор и советский полковник Ковалев (из бывших военнопленных). В комплектовании «местной» администрации активное участие принимал и капитан Щербаков. После беседы со мной он рекомендовал утвердить меня комиссаром госпиталей большой зоны американской оккупации вокруг города Ашафенбург. К этому времени наш сборный пункт стал базой, вокруг которой комплектовались другие лагеря перемещенных лиц. Недалеко от нас расположился довольно крупный сборный пункт польских репатриантов.

В каждом лагере существовали медсанчасти с отделением госпиталей. Обслуживающий персонал был из числа военнопленных и перемещенных лиц. Все врачи побывали на фронте и имели большую лечебную практику. Медицинским оборудованием, лекарствами и препаратами медсанчасти обеспечивали американцы с немецких складов и из больниц.

Когда мы еще пробирались к городу Ашафенбург вдоль реки Майн, то видели по фарватеру реки много барж с различным военным имуществом и продовольствием. На одном из совещаний администрации лагеря мною было предложено обследовать баржи. Американский майор не возражал. Он же нашел грузовой катер, а команду подобрали из числа военнопленных. На одной барже обнаружили несколько тысяч комплектов морского обмундирования. Нам удалось одеть весь состав лагеря в новую красивую морскую форму.

Чтобы укрепить дисциплину в лагере, ввели жесткие уставные воинские отношения. Весь личный состав бывших военнопленных и гражданских лиц (мужчин) свели в роты и батальоны. Взводов не было. Каждое утро горнист играл подъем, а далее — туалет, зарядка, завтрак. Днем коллективно слушали передачи нашего радио. Вечером перед отбоем — построение, на нем объяснялась задача на следующий день и далее была прогулка строем с песнями.

Вскоре мы почувствовали, что такая высокая организация быта в нашем лагере не очень нравится американцам. Представьте себе: война еще идет, наши войска стремительно движутся на запад… (В то время наша армия была значительно сильнее армии союзников, имела большой опыт ведения войны и, если бы возникли недоразумения, могла бы в течение одной-двух недель выбросить союзников из Европы.)

Американцам наши формирования из бывших пленных в их тылу были острой занозой, которую и оставлять опасно, и выдернуть нельзя. Поэтому не случайно на севере Германии они не распускали из лагерей военнопленных немцев. Все они были сведены в воинские формирования, при них на складах хранилось достаточное количество оружия и боеприпасов. Можно было предполагать, что эти воинские формирования придерживались только по тем соображениям, что в случае конфликта западных союзников с нами немцев можно было быстро перебросить в зону конфликта. Настроение немецких офицеров было реваншистским, и они были готовы пойти на новую авантюру. Общая политическая обстановка в Европе в этот период была сложной. Особенно она обострилась после смены правительства в Англии и ухода в отставку Черчилля. К этому времени американцы провели испытание атомной бомбы, с помощью которой пытались шантажировать руководство нашей страны. К счастью, все обошлось, мир был сохранен, серьезных конфликтов не возникло.

В госпитале я подружился с земляком Анатолием Ф. Метинских. Он жил в г. Березники Пермской области, до войны работал врачом на городской санэпидемстанции. Однажды мы с ним оказались в довольно сложной ситуации. Как я уже говорил, по соседству с нашим лагерем располагался польский сборный пункт для поляков, насильно угнанных в немецкое рабство.

Борьба за возвращение поляков на родину шла между так называемым лондонским польским правительством, которое было организовано из бежавших в Англию бывших польских министров, и польским народным правительством, созданным после изгнания советскими войсками немецких захватчиков. Лондонское польское правительство не хотело, чтобы поляки из лагеря возвращались на родину в народное польское государство. По этому поводу устраивались различные провокации.

Однажды ночью слышу стук в дверь и громкий голос дежурной сестры: