Лекарь. Второй пояс

Хилден теперь рванулся всем телом, явно пытаясь встать в стойку какой-то техники, я тут же завалил его набок, заставляя её сорваться и сам дотягиваясь до кинжала в рукаве. Ещё полвдоха. Перед лицом возникла чужая ладонь, пальцы удлинились, обзавелись чёрными когтями. Хилден ударил меня этой лапой, а я вонзил ему в глаз кинжал.

Вот только у меня висел на шее амулет, а у него нет.

Ещё несколько вдохов я лежал на полу и жадно втягивал в себя воздух. Сердце колотилось, отдаваясь в ушах, разнося зелье по телу; по меридианам струилась духовная энергия и нити воды, по-прежнему окутывая меня и умирающего Хилдена Вуалью Ветра, которая сменила Опору. Отличная техника, которую я сегодня впервые сумел применить так, как и должен применять Мастер. Непрерывно. Спасибо тебе Золак. Зря я в тот день так пренебрежительно к ней отнёсся. Вуаль самое то, чтобы убивать в тишине одним ударом.

Отпихнув замершее наконец тело Хилдена, я встал и принялся внимательно оглядываться. Мой халат слуги смят, но цел. В руках Хилдена нет кусков моей одежды. Обе его руки снова нормальные, да и сам он выглядит так, словно перепил и заснул на полу. Только в глазнице торчит кинжал.

Протянув руку, я вырвал оружие, осторожно, чтобы не вымазаться кровью, спрятал его в кисет. Ещё раз оглядел себя — из всех следов схватки только синяки на предплечье. Поднял Огонь Жизни. Повезло. Пусть флакон и был вычурным, но прочности ему не занимать: цел, а значит не останется и этих следов. Я осушил его, спрятал пустой фиал в кисет, осушил заодно зелье лечения, надеясь, что уж на мелочь с руками ему хватит несколько сотен вдохов. Сменил амулеты защиты. Несколько мгновений глядел на стол, где стояли два столбика голубых монет.

Пусть кто-то захотел убить Хилдена. Стал бы он забирать деньги? Да? Нет? Я шагнул прочь, оставив их на своём месте. Что я забрал бы, так это зелье Антурума. Но сделать этого не могу, потому что есть слуга, который и передал требование стражника Хилдена, есть тот же Кирт, который наверняка знал о плане своего приятеля. Забрать зелье означает выдать себя.

Оправив одежду, я отменил Вуаль, позволив угаснуть её обращению. Выскользнул за дверь, согнулся, тайком косясь по сторонам и униженно бормоча:

— Да, господин, в следующий раз слуга постарается. Обязательно, господин.

Выпрямился, закрывая дверь. Никого. Только откуда-то слева слышны весёлые голоса из-за неплотно прикрытой двери.

Прочь отсюда.

Когда я вошёл в наше крыло, выглянувший на скрип Арнуз недовольно заявил:

— Вот же! С этой вашей новой одеждой каждый раз ошибаешься и вздрагиваешь.

Я возразил:

— Вздрагивать будешь, когда мне форму стражника дадут.

— Тебе? — против ожидания Арнуз довольно потёр ладони. — Тогда тебя отсюда точно отселят. Ты и своих прихватишь, а я буду спать спокойно.

— Было бы неплохо, но похоже на ту половину, — я кивком головы указал на дверь, за которой и лежал двор слуг, — нас переселять не торопятся.

— Это же от Симара зависит, — Арнуз усмехнулся и прямо сказал: — а он только и рад насолить брату.

Истекали последние вдохи действия зелья, я закончил разговор бессмысленным:

— Ну да, ну да.

Прошёл мимо Арнуза, коротко стукнул в ближайшую дверь и тут же вошёл в комнату.

Мара возмущённо пискнула:

— Леград…

Я прикрыл за собой дверь, ноги подкосились, последнее, что я сумел сделать — прислониться спиной к стене и сползти по ней, а не грохнуться, где стоял.

Я уже и забыл, как резко заканчивается действие зелья Мада, и даже бегущий в этот раз по жилам Огонь Жизни не очень помогал. Поделка слабого алхимика, которую просто залили в дорогой фиал, чтобы продать невнимательному Воину? Или так и должно быть?

Негромким возгласом оборвал поднявшийся шум:

— Тихо! Я просто устал — весь день на ногах, ещё и энергии мало.

Я даже сказал почти правду. Хотя старик Фимрам и капнул кровью на цепочку, но заняться полноценной медитацией всё не находилось времени в суете этого дня.

Чтобы отвлечь маму от себя, шепнул ей одними губами:

— Сегодня я сниму Флаг, — показал ей взглядом откуда, — передам тебе. Как только я уйду в лес, то привяжи его к себе.

Мама так же негромко ответила:

— И не подумаю. Одно дело ты, со своим Возвышением и силой, другое дело я.

— Вроде, — от удивления я даже повысил голос. Спохватившись, снова зашептал: — в Миражном ты спокойно к нему относилась.

— Потому что он служил тебе. Я не собираюсь проверять, будет ли он также слушаться и меня. Мой предел браслет и веер. Это просто вещи. А вот Флаг… Это не вещь, и я не буду проверять, что взбредёт этому созданию, созданному из десятков разных людей, в голову. — поняв, что я хочу возразить, мама вскинула ладонь. — И хватит об этом. Спать с этой штукой над головой? Тебе она больше пригодится. Кому мы здесь нужны?