Лекарство для империи. История Российского государства. Царь-освободитель и царь-миротворец

Среди русских добровольцев, отправившихся в Сербию, был среднеазиатский герой Черняев, отчисленный из армии за свою неуправляемость и десять лет скучавший без дела. Сербы, нуждавшиеся в опытных полководцах, а еще более в громких именах, сделали отставного русского генерала главнокомандующим.

Черняев бодро повел плохо вооруженную, недисциплинированную армию в наступление, очень скоро был разбит и откатился назад к Белграду. Сербская столица вот-вот должна была пасть. Тогда правитель страны князь Милош воззвал к европейским державам и попросил их о посредничестве в переговорах с турками во имя прекращения «бесцельного кровопролития».

Российское правительство откликнулось сразу же, поручив своему послу графу Игнатьеву предъявить Порте ультиматум: немедленно прекратить наступление и начать переговоры – иначе разрыв отношений и, подразумевалось, война.

Стамбул совсем не желал воевать с Россией, не имея на это ни денег, ни иных ресурсов. В октябре 1876 года Турция уступила и согласилась на перемирие.

Однако дальнейшие события развивались таким образом, что турецкая партия войны обретала внутри страны все больше сторонников и в конце концов возобладала.

Объективности ради следует признать, что давление, оказываемое на Стамбул, ставило Турцию в безвыходное положение.

Сначала турки согласились обсуждать свою внутреннюю гражданскую войну на международной конференции, что само по себе было очень серьезной уступкой. В декабре европейские державы предложили провести реформу в Герцеговине, Боснии и Болгарии, учредив там автономии под контролем иностранных наблюдателей. Турция соглашалась, но, будучи суверенным государством, желала провести преобразования сама. И уж во всяком случае она не соглашалась, чтобы генерал-губернаторы автономий назначались по согласованию с иностранными державами. Западные страны признавали турецкие возражения резонными, но Россия настаивала, и ее неожиданно поддержала Австрия.

Дело в том, что в это время между Петербургом и Веной шли закулисные переговоры о будущем разделе Балкан. Договорились на том, что Босния и Герцеговина окажутся в австрийской зоне влияния, а остальные территории – в российской.

При этом английскому послу лорду Лофтусу канцлер Горчаков заявлял, что Россия «не преследует своекорыстной политики и не хочет материальных приобретений». Всё чего она хочет – «соблюдения мира в Европе и улучшения положения турецких христиан».

В конце концов позиция России и Австрии возобладала. В марте 1877 года в Лондоне державы составили протокол, требовавший от Стамбула осуществить реформу под иностранным надзором.

В Турции после очередного переворота воцарился новый султан Абдул-Гамид, приведенный к власти сторонниками твердой линии. Требование держав было отвергнуто.

Все европейские столицы выразили свое разочарование и тем удовлетворились. Но Россия после всей многомесячной пропагандистской кампании отступить уже не могла. Министр финансов Рейтерн пугал императора разорением, военный министр Милютин – тем, что армейская реформа еще не завершена, но все остальные – высшие круги, общественность, пресса – желали спасать славянских братьев. Не помогло даже то, что часть славянских братьев, Сербия и Черногория, уже подписали с турками мир.

Вся логика имперского развития, вся предшествующая политическая стратегия требовали войны.

Пятого апреля 1877 года Александр отбыл в Бессарабию, где уже собирались войска, и неделю спустя выпустил манифест: «Исчерпав до конца миролюбие наше, мы вынуждены высокомерным упорством Порты приступить к действиям более решительным. Того требуют и чувство справедливости, и чувство собственного нашего достоинства».

Румыния не только согласилась пропустить через свою территорию русские войска, но и сама присоединилась к войне, чтобы добиться полной независимости.

Русское командование предполагало, что Турция в ее тогдашнем состоянии не сможет оказать серьезного сопротивления. Главная трудность – форсировать Дунай, а дальше всё будет просто. Армия разделится на три части. Одна займет западную часть Болгарии – Никополь и Плевну; другая – восточную; третья пойдет через Балканы прямо на Константинополь. На Закавказском театре предполагалось ограничиться демонстрациями и активной обороной. Морские операции не планировались, поскольку возрождение флота на Черном море еще только начиналось, однако в поддержке боевых кораблей необходимости вроде бы и не было. Дунайская армия имела 185 тысяч солдат и мощную артиллерию – больше восьмисот орудий. Кавказская – около ста тысяч и 276 пушек, но для поставленных перед нею задач этого казалось достаточно.

Хоть военная реформа еще не закончилась, боевые качества новой призывной армии были неплохими, а ее вооружение – вполне современным. Особенно хороша была артиллерия.