Лекарство от скуки (СИ)

Выплакавшись, выкричавшись, я схватила паспорт, номера счетов, смену белья на сутки и из квартиры выскочила. Билет купила на ближайший рейс. Летела в никуда, наивно полагая, что так затеряться проще. Потом только, в кресле самолёта устроившись, невроз успокаивая, осторожно прикрыла глаза: камеры, общая электронная система оповещения вокзалов и аэропортов. Сама, не испытывая трудностей, сколько раз их защиту обходила, так, почему не сможет он?.. Татарин… Вовсе не мальчишка. Далеко не глупец. Несмотря на возраст, матёрый и опасный, тот, кто может и хочет принимать решения, готовый взять на себя ответственность.

Успокоившись, отдышавшись, словно со стороны на себя взглянула и горько усмехнулась, осознавая, в какой паутине с таким удовольствием путалась. И прозвучавшие слова иначе воспринимались, вскользь брошенные фразы молотком долбили по нервам. Ослепла и оглохла, пока под его влиянием находилась, а сейчас рот ладонью сжать хотелось, чтобы на очередной возглас, крик не сорваться. Вспоминала образы и видела то, что упускала ранее, прокручивала в памяти моменты и ёжилась, улавливая то, что замечать не хотела.

Олег. Особенный мальчик. Другой, уникальный… Притягивал взгляд, возбуждал фантазию, зарождал желание встретиться вновь. В нём была сила, уродливый отпечаток власти, уничтожающее изнутри ощущение вседозволенности. Всё это минует обычного человека и намертво застревает в таких, как он.

Испорченный с малолетства… Как наяву перед глазами стоял файл с информацией по Татарину. Биографию правят, если в этом есть нужда, его же просто взяли и переписали начисто. Теперь это знаю, в этом уверена. Он из тех, кто давно спутал реальную жизнь с бликами собственной больной фантазии. Из тех, кто, этой фантазией движимый, играет без правил.

Таких, как он, выбирают из десятков, сотен, тысяч других подростков и подпитывают, развращают, позволяя ощутить и запомнить вкус крови. Подсаживают на жестокость, давая возможность выпустить внутренних демонов, раскрыть и взрастить их.

Группа зачистки. Бешеные псы. Так в стенах конторы ознаменовался их отряд. Поговаривали, что большая часть личного состава славилась своей жестокостью. «Типичные бытовые маньяки» — как-то усмехнулся Гурин. Секретное спецподразделение. Мясники, живодёры. Те самые люди, что выполняют приказ, не оглядываясь на нормы морали, законы, устои. Их спускают с цепи, когда объект выдал максимальный результат, а отпустить его просто так уже давно казалось невозможным. «Уничтожить!» — звучал тихий и ужасающий своим хладнокровием приказ, и они срывались с места, жадно лязгая зубами, подрывая почву под жёстким протектором. Грязная работа. Страшные люди. Мёртвые души. Кривые ухмылки и пустые глаза. Они по натуре одиночки и навечно в неразрывной связке с собственной одержимостью.

Перемалывая по сотому кругу последний год, понимаю, что просто не хотела, отказывалась замечать несостыковки, отмахивалась от предупреждающих звоночков, закрывала глаза на очевидное.

Инстинкты течной сучки намертво заглушили во мне благоразумие. Горящий взгляд и откровенные признания плотным капканом сомкнулись вокруг. Не больно. Вкусно. С восторгом предвкушения. Так, что вырваться не хотелось… а лишь получать. Больше и больше! Заставляя замереть в ожидании и желать новой встречи, очередной дозы!

Всё вспоминаю, обдумываю и корчусь от страха. Всё, абсолютно всё… теперь даже первая встреча не кажется мне случайностью, ведь он ждал. Ждал, меня готовил. Как?.. как я оказалась в институте? Профессор попросил просвещать детские умы вместо него, невинно пострадавшего. Как глупо! Пять лет не вспоминал, а тут вдруг решил, что достойна? Какая нелепость! А потом и Гурин намекал, давил, уговаривал. Он всё устроил, но он ли?.. Улыбаясь и одновременно ненавидя за то, что вырвалась! Не хотел… ведь не хотел отпускать! Только ленивый не указал мне на это. На него надавили, заставили!

Я чувствовала исходящую от Татарина угрозу, но отмахнулась от неё, как только приблизился, как только в личное пространство вклинился. Вспомнила много позже, после той встречи в магазине. Когда уговаривать надоело, когда пригрозить вздумал. В тот раз он был не один. С одним из псов. В тот раз я впервые встретилась с псом лицом к лицу. Он был рядом с Татариным, он выполнял его… просьбу?.. приказ? Но ведь у безумцев не бывает друзей. Их лучший друг — личное помешательство. Как тогда? Псы слышат и понимают только один голос. Голос своего хозяина!