Лекарство от скуки (СИ)

— Я до этого как раз оружие в кабинете чистил. Только собрал всё — звонок в дверь. Вошла, вела себя как обычно. Шутила, улыбалась… Я кофе предложил, Наташа согласилась. Ну, пошёл варить. Только турку на огонь поставил и вспомнил, что молока нет. Я чёрный пью, а она с молоком. Вот и пошёл предупредить, что молока нет. По времени секунд тридцать прошло, не больше. В гостиной её не оказалось, в спальне тоже. А в кабинете дверь открыта. Я подошёл, а она спиной к двери стоит, пистолет к виску приставила. И звука произнести не успел, как на курок нажала и упала. Клянусь, мне показалось, что выстрел слышал! — Гурин крепко зажмурился, пальцами виски сжимая. — Потом только до меня дошло, что не было там патронов — все до одного в кармане халата лежали. Она и не заметила даже… Подошёл — Наташа без сознания, а как в себя пришла, истерить начала. Ну, я успокоительное вколол и сюда. Я никогда не видел её такой. Ума не приложу, что случиться могло.

Гурин рассказывал, переживал, а у меня всё одно к одному сложилось.

— Я тебя умоляю! Это же бабы! — Воскликнул, его терзания прекращая. — У них актёрское мастерство на высшем уровне! Тем более подопечные твои! Им мужика окрутить — раз плюнуть! Да соскочить она захотела, вот и всё! Это мне в новинку тебя таким видеть, а она сразу смекнула, что слабину дал. Вот и сыграла на эмоциях. Сам же ты вытянуть её не догадался, вот и решила подтолкнуть. Хотела бы застрелиться — нору бы искала, где не отыщет никто! А она к тебе пошла, чтобы видел, чтобы осознал, что потерять не хочешь. Ты ведь не хочешь?

— Врач сказал, что она, может, и не собиралась, что подобная мысль была спонтанной. А это, на самом деле, ещё страшнее осознанной, запланированной. Увидела пистолет и выстрелила. Сработал ассоциативный ряд. Да и потом… то, что было потом… Наташа была не в себе. — Нахмурился Гурин, мою теорию опровергая.

— Ну, тогда как знаешь. — Пожал я плечами и от бокса отошёл к стене, которую подпирал до этого.

Гурин постоял в раздумьях совсем немного, а потом отправился вслед за врачом, видимо, решив уточнить возможность пересказанной мной истории. А меня, будто магнитом, притягивала дверь больничной палаты. Я обвёл языком губы, мысленно гоняя по кругу идею подойти и посмотреть на Измайлову. С чего такое желание возникло — оставалось загадкой, но крепло оно с каждой отсчитанной секундой. А отказывать себе в желаниях я не привык. Вошёл и прищурился от яркого света. По мне, так, психически нездорового человека это должно раздражать.