Лекарство от смерти

— За что… — упавшим голосом добавляет она, внезапно понимая, что сейчас ее хозяин вовсе даже не хозяин ни ей, ни тебе, он — представитель закона. А согласно закону… что же вы такое совершили, согласно закону?

Ты уже знаешь ответ. Что ж, хотя бы Тисаф все это не касается. Она этого не совершала. Да и не могла бы совершить.

Господин Тэйн подходит к тому, что осталось от младшего высокого лорда, и внимательно вглядывается.

— Кажется, и так понятно, — бурчит он. — Простолюдин не смеет поднимать руку на высокого лорда. Впрочем, арест, сколько я понимаю, касается лишь господина Кертелина. Только он из вас двоих мог убить высокого лорда. А убийство высокого лорда — это…

— Но он же был сволочь! — вопит Тисаф. — Он был самая настоящая сволочь, этот ваш проклятый лорд! А вы… где были все вы, пока он над нами тут издевался?!

— Искали, — господин Тэйн виновато опускает глаза. — Этот гад был большой мастер прятаться и отводить глаза. Да и другой работы у нас хватало…

Господин Тэйн вздыхает.

— Господин Кертелин… ради справедливости я готов пойти на служебное преступление, — говорит он.

Ты смотришь на него во все глаза. Ты, кажется, понимаешь, о чем он. Да нет, не кажется. Понимаешь. Простолюдин не смеет поднимать руку на высокого лорда. Что бы тот ни задумал с ним вытворить — не смеет. Кроме того случая, когда простолюдин служит в „Старших Братьях“.

— Сейчас я сниму плащ, маску и пояс, господин Кертелин, а вы их наденете, — негромко распоряжается господин Тэйн. — Будем считать, что я уговорил вас поступить на службу несколько раньше, а это — ваше первое задание.

— Ничего ему не нужно делать, Тэйн. И поступать в нашу дурацкую службу — тоже. Разве что сам захочет. — Стена раздвигается, словно занавесь, и входит лорд Эргарет. — Что, тяжко пришлось? — Он смотрит на вас с заметным сочувствием.

— Жуть! — Тисаф аж вздрагивает.

— Эргарет, я, конечно, понимаю, что законы высоких лордов писаны для всех, кроме самих высоких лордов, но хотел бы я знать… — раздраженно начинает господин Тэйн.

— Сейчас, — усмехается Эргарет. — Сейчас узнаешь.

Он подходит к останкам и брезгливо пинает плащ — все, что осталось от младшего высокого лорда.

— Видишь ли… этот урод… на момент смерти он уже не был высоким лордом. Так уж получилось. Не был. — Эргарет с усмешкой смотрит на господина Тэйна. — А простолюдина, учинившего насилие и угрожавшего смертью, другой простолюдин может убить запросто. Убить, просто защищаясь. Я прав, Кертелин? Ты ведь убивал, защищая себя и свою девушку?

— Ты прав, Эргарет, — облегченно вздыхаешь ты.

— Крэлли его и вовсе не убивал, — вмешивается Тисаф. — Он сам умер. Крэлли его даже пальцем не коснулся.

— А ему и не надо — пальцем, — грустная ухмылка пробегает по губам Эргарета. — Впрочем, сколько я могу понять, Крэллин, у тебя ведь не было возможности применить свою магию… так как же тогда? Или этот дохлый мерзавец утратил бдительность?

— Как интересно… — задумчиво говорит господин Тэйн. — Господин Кертелин, быть может, вы сами расскажете? Рассудите наш с Эргаретом спор.

— Если бы я сам знал! — вырывается у тебя. — У меня и впрямь не было возможности. И я ведь уже пытался однажды его убивать. И не смог. А сейчас…

Ты рассказываешь. То, что можешь. То, что знаешь. То, что сам понял. О пустоте, которая была магией. И о другой пустоте, пожравшей первую пустоту. О том, как истинный маг перестал быть истинным магом. О том, как сила покинула его жилы и в них потекла обыкновенная кровь. О том, как неумолимое время превратило ее в песок. О том, как в считаные мгновения его тело истаяло прахом. О том, как медленно осел на землю опустевший плащ.

Тебя слушают, не перебивая.

А когда ты заканчиваешь… господин Тэйн снимает с себя плащ, пояс и полумаску. Надевает их на тебя с таким видом, что даже в голову не приходит противиться.

— Вот только попробуй! — тем не менее говорит он. — Вот только скажи что-нибудь, и я тебя сам убью!

Ты молчишь. Ты слишком потрясен. Пока ты рассказывал, ты и сам кое-что понял. А вид господина Тэйна не оставляет никаких сомнений, что он понял куда больше.

— Ну? — господин Тэйн поворачивается к Эргарету. — Прав я?

— Прав, конечно, — вздыхает тот. — А лучше б ты его убил, Кертелин!

— Кого? — ошарашенно переспрашиваешь ты, испуганно глядя то на одного, то на другого. — Господина Тэйна, что ли?

— Да нет, того урода, что вас похитил, — господин Тэйн хлопает тебя по плечу. — Впрочем, ты и так его убил, пусть даже он и сам умер.

Ты удивленно таращишь глаза. Надо же — господин Тэйн вдруг обратился к тебе на „ты“!

— Господин Тэйн, а…

— Какой я теперь тебе „господин“?! — раздраженно фыркает Тэйн и вновь хлопает тебя по плечу.

Наверное, у тебя очень удивленное лицо, потому что Эргарет, присев на корточки, начинает ржать, как пьяная лошадь.

— А… а почему лучше бы я его убил? — все-таки спрашиваешь ты.

— Смешной вопрос. — Эргарет прекращает ржать и мгновенно становится серьезным, как смерть.