Лекарство от снов

На кухне пил уже пятую чашку кофе Эдуард Тарри, проснувшийся с жутким похмельем и не менее жуткими муками совести. К счастью, он хотя бы не помнил, что вчера творил, так что пока они были беспредметными, и никому не пришлось выслушивать долгую исповедь о том, как он не хотел делать то, что сделал.

В прихожей толклись смущенные Валер и Шеф, наглым образом увязавшиеся за Эвальдом при телепортации, но почему-то не решались теперь отойти хоть на шаг от входной двери. Ну и черт с ними. Маэстро и без того прекрасно слышал, как они ругаются вполголоса и тщетно пытаются понять, чем им грозит эта история.

А вот главной виновницы торжества, то бишь Сангриты, не было и в помине. Куда могла деться эта несносная девчонка, эльф не представлял даже примерно. И это злило. А если она опять вляпается во что-то опасное? Да конечно так и будет, это же вездесущая Агата Фламмен! Чтоб она да не ввязалась в энную по счету авантюру? Смешно. А вместе с тем и грустно. Получается, что по его вине она снова угодит в какую-нибудь переделку. Конечно, на этот раз он не пытался ей вредить, но ведь именно из-за него она осталась на ночь. А отправься она после бала домой, у нее явно не возникло бы проблем с порталом. Хотя бы потому, что ей не пришлось бы его создавать.

Несмотря на то, что начало дня не потребовало от Шута больших трат энергии, он чувствовал себя донельзя усталым. То ли болезнь давала о себе знать, то ли попросту сдавали нервы, но, чем больше эльф думал о своей новой проблеме, тем сильнее хотелось уйти в спальню, лечь на кровать, накрыться с головой одеялом и сделать вид, что ничего не происходит. Но осуществить желаемое не позволяла гордость и еще какая-то неопознанная часть сознания, предположительно отвечающая за все его непонятные чувства к Сангрите. Прав был мэтр, когда говорил, что в голове у него несусветный бардак. Тут не то, что посторонний, даже он сам разобраться не в состоянии.

«Эй, Волк! — задумчиво позвал Шут. — Не хочешь мне помочь?»

Ответом ему было молчание, перебиваемое отдаленным звоном переставляемой на кухне посуды, шепотками в прихожей и бормотанием волшебника.

«Ау! Просыпайся! Не то чтобы я скучаю по твоим нудным наставлениям, но должна же и от тебя быть какая-то польза. Может, ради разнообразия скажешь что полезное…»

Ничего не изменилось, лишь звуки стали более… эфемерными, что ли? Как будто в полудреме слышишь движение параллельной вселенной. Только в душе еще почему-то поселилось леденящее ощущение пустоты, словно кто-то оторвал от нее кусочек и выбросил в глубокий колодец.

«Нет, ну я с кем вообще разговариваю?! С пьяным Тарри?! Или все-таки со своей второй ипостасью?» — внезапно разозлился музыкант и, когда понял, что его вновь проигнорировали, двинулся вглубь сознания с весьма определенной целью выдворить чертово животное из его убежища. И плевать на то, что для этого придется применить силу! Ему слишком нужен собеседник, чтобы обращать на такие нюансы внимание.

Искать вторую ипостась пришлось долго. Судя по всему, Волк вовсе не хотел быть найденным, но, имея одно сознание на двоих, найти идеальное укрытие не представлялось возможным.

Волк протестующе рыкнул, когда эльф схватил его за загривок и потянул за собой в верхние слои сознания…

…И в тот же момент музыкант почувствовал, как голову сжимают безжалостные тиски боли.

«Какого же дьявола ты сопротивляешься, чудовище?» — подумал он, перед тем как упасть в глубокий обморок.

Он снова выпал из реальности, только на этот раз не было ни холода, ни пустоты, ни истеричного Волка, ни призрачных звуков… Только темнота, уют и абсолютный пофигизм ко всему на свете… Хотя, кажется, он несколько поспешил… Ну конечно, вот и опять слышны какие-то вопли…

— Милорд, что с вами?

Ну и кому он так позарез понадобился?

— Милорд, придите в себя!

А он, может быть, только-только, начал понимать, что такое настоящее блаженство.

— Да очнись же ты, чертов Демолир!

Шлепок по щеке. Еще один. И еще. Они что, с ума там все посходили?

— Твою мать, если ты немедленно не воскреснешь, я кремирую тебя прямо здесь и сейчас!

Но вопреки словам Шут почувствовал не жар пламени, а ледяную воду, сильной струей льющуюся ему на лицо и постепенно стекающую за шиворот.

— Мэтр, вы садист! — простонал эльф, открыв глаза и увидев перед собой не на шутку встревоженного Фламмена. В руках волшебник держал графин, из которого нескончаемым потоком лилась вода. Судя по всему, это было очередное колдовство. Даже страшно подумать, во что, с такими гостями как многоуважаемый мэтр и его внучка, в скором времени превратится эта квартира.

Однако волшебник, несмотря на опасения, устраивать потоп не стал и коротким заклинанием вернул графину его прежнее незаполненное состояние. Затем он помог эльфу принять сидячее положение и, наконец, недовольно поинтересовался:

— Ну и что это было?

— Это был… обморок, судя по всему? — неуверенно предположил Шут.

— Да я вижу, что не чудо господне. И часто с вами что-то подобное происходит?