Лекарство от снов

— Как вам сказать, мэтр… — покачал головой уже пришедший в себя музыкант. — Бывает, в принципе, но до обмороков дело еще не доходило. Хотя и Волк доселе не пытался от меня убежать.

— Убежать, говорите? Волк? — заинтересованно выгнул бровь маг.

Сообразив, что сболтнул лишнее, Шут тут же замолчал, с ужасом представляя, что после этого конгениального заявления с ним сделает Фламмен. Теперь уж точно кары не избежать. Это ж надо было так по-глупому признаться в своей принадлежности к нечистым! И это после того, как он едва отделался от прошлых обвинений! Хотя, у мэтра определенно был дар располагать к себе людей. Даже он, Вельт Демолир, будучи существом на редкость недоверчивым, воспринимал волшебника столь же естественно, как если бы тот присутствовал в его жизни много лет, а не какие-то два часа.

Однако мэтр остался верен себе и вовсе не спешил сдавать потенциального зятя властям.

— Итак, любезный мой лорд Демолир, — веско начал он, величаво опустившись на другой край дивана, — вы вновь решили поразить мое воображение и каким-то непостижимым образом умудрились рассориться со своей звериной ипостасью. Причем настолько сильно, что она вообще отказывается с вами общаться и принимать какое-либо участие в вашей жизни. Я верно излагаю ситуацию?

— Не совсем, мэтр. Но в общем и целом все правильно, — холодно ответил Шут, уязвленный тоном собеседника. — А вас совершенно не взволновало то, что слухи верны, и я на самом деле оборотень?

— В данный момент, милорд, меня волнуют куда более важные вещи, — невозмутимо ответил волшебник. — Например, ближайшее полнолуние. Вы знаете, что должно с вами произойти?

— Дайте угадаю, — саркастически хмыкнул эльф. — Я как обычно превращусь в злобное чудовище?

— Очень в этом сомневаюсь. Скорее вы умрете мучительной смертью при неудачной попытке трансформации. А произойдет это из-за того, что ваш, как вы говорите, Волк больше не желает быть таковым.

Шут открыл было рот, чтобы ответить что-нибудь язвительное и колкое, продемонстрировать собеседнику, что эти бредни нисколько его не пугают… и закрыл его, так ничего и не сказав. Строго говоря, у него не было ни одной причины обвинять волшебника во лжи. Вероятно, годы добровольного одиночества наложили на эльфа свой отпечаток, заставив его смотреть на мир через призму скепсиса и воспринимать людей как стадо эгоистичных подонков, среди которых лишь изредка попадаются исключения. Конечно, нередко подобное видение мира себя оправдывает, но, в то же время, устанавливает непреодолимую стену между самим человеком и окружающим миром. Вот и сейчас, Шут чуть было по инерции не нахамил Фламмену, хотя, судя по его тону, наоборот должен благодарить за своевременное предупреждение. Даже странно, что этот маг вызывал у него такие эмоции. Чтобы Вельт Демолир так дорожил чьим-то мнением или, более того, чего-то стыдился? Сумасшествие какое. Но факт оставался фактом, с дедушкой Сангриты маэстро хотелось оставаться в хороших отношениях.

— Мэтр, вы говорите загадками. Что вы имеете в виду под словами «неудачная попытка трансформации»?

— Под словами «неудачная попытка трансформации» я имею в виду именно неудачную попытку трансформации, — фыркнул Эвальд. В отличие от собеседника, он явно не пытался казаться лучше, чем был на самом деле. — Милорд, вы никогда не задумывались, почему гармония ипостасей так важна для оборотней? Впрочем, лучше не отвечайте, я уже понял, что ругаться с самим собой давно вошло у вас в привычку. А между тем, это очень опасное занятие. Если вы не восстановите хотя бы хлипкий мир со своим Волком, то в полнолуние он попросту откажется участвовать в превращении. Ну а поскольку природу ни ваше, ни его мнение совершенно не интересует, исход, скорей всего, будет летальным.

— Вот уж не думал, что у моей второй ипостаси есть суицидальные наклонности, — пробормотал Шут и, откинувшись на спинку дивана, прикрыл глаза. Ему нужно было столько всего обдумать, решить столько проблем. А он так от этого устал. Впрочем, как и всегда, он сам во всем виноват. Сам же создает себе проблемы и сам же безумно радуется, когда их решает.

— Суицидальные наклонности, прежде всего, есть у вас, Вельт, — ответил маг. Голос его звучал уже не так твердо и энергично. Судя по всему, мэтр Фламмен тоже находил ситуацию довольно изматывающей. — Поймите же, наконец, что вторая ипостась — это не паразит, который попал в ваш организм через укус другого зараженного. Вторая ипостась — это вы сами. Вернее, та часть вашей души, которую вы, еще будучи чистокровным эльфом, предпочитали игнорировать и подавлять. В этом-то и заключается главное отличие оборотней от других рас: имея вторую ипостась, невозможно заниматься самообманом.

— Я настолько вам дорог, что вы даже готовы поработать моим личным священником? Вынужден вас разочаровать, я ненавижу исповедоваться, — вяло огрызнулся эльф. Кажется, ему подкинули еще одну тему для раздумий.