Лекарство от высоты

— Да и я, пожалуй, тоже. Иван Борисович выглядел как обычно. Ни бледности, ни усталости я не заметил. Да и вообще, за столом он был оживлен, шутил, какие-то веселые истории рассказывал.

В это время мы подошли к подъемнику. Минут через двадцать он поднял нас на вершину, с которой начинался спуск по трассе. Покинув подъемник, мы стали спускаться вниз, к месту гибели Златопольского.

Вероника Константиновна, видимо, все-таки не полностью восстановилась после стресса, вызванного, происшествием в горах. Она шла очень медленно, и нам даже пару раз пришлось остановиться, чтобы дать ей отдохнуть.

Когда мы дошли до края обрыва, я бросила поверхностный взгляд на дорогу, ведущую к нему. Вроде бы ничего особенного нет. Но я стала методично обходить метр за метром, пока не дошла до того места, с которого вниз, в сторону Златопольской и Чернохвостикова, полетел камень.

Осмотрев группу камней, в середине которых не так давно находился свалившийся камень, я пришла к выводу, что сам по себе он никак не мог сдвинуться с места. Значит, ему кто-то помог покинуть насиженное место.

— Ну, что, Татьяна Александровна? — спросил меня подошедший коммерческий директор. — Что вы нашли?

Не отвечая на его вопрос, я стала вглядываться в следы, видневшиеся на снегу. Несколько следов отпечатались очень отчетливо. Посмотрев на них, я стала вспоминать, где же видела их раньше. А в том, что следы были мне знакомы, я не сомневалась.

Чернохвостиков тоже наклонился и стал молча смотреть на следы.

— Вы, Татьяна Александровна, считаете, что здесь был… посторонний?

— Ну, вы же сами видите, — сказала я, кивнув на снег. — И потом, сам по себе такой камень не может свалиться.

— Отпечатки, отпечатки, — задумчиво повторил коммерческий директор, все еще обозревая следы. — Но мне они кажутся знакомыми, вроде бы я их уже видел…

— Я-то их видела точно, — уверенно произнесла Златопольская, которая подошла чуть позже Чернохвостикова. — И даже знаю, чьи это следы!

— Да? Знаете? И чьи же они? — Коммерческий директор буквально забросал ее вопросами.

— Да Гречанинникова, чьи же еще?

— Вы уверены, Вероника Константиновна? — с сомнением спросила я.

— Более чем! — отрезала вдова. — Он никогда как следует не вытрет ноги, прежде чем войти в дом.

— Иными словами, вы, Вероника Константиновна, обвиняете в смерти мужа его друга Виталия Александровича? И к тому же обвиняете его в покушении на убийство вас и Леонида Федоровича? Но ведь это очень серьезно, — сказала я.

— Так в этом нет ничего удивительного, — спокойно ответила Златопольская. — Я ведь вам говорила, что этот друг совсем не подходил Ивану, он все время подбивал его на сомнительное времяпрепровождение в ресторанах. И вообще, он ему завидовал! А меня — так просто ненавидел!

— За что же ему вас было ненавидеть, Вероника Константиновна? — спросила я.

— Да за то, что когда-то, очень давно, я отвергла его притязания.

— Вот как!

— Кроме того, — вступил в разговор коммерческий директор, — у Гречанинникова есть мотив.

— Какой же? — спросила я.

— Ну я ведь вам говорил уже, что он брал взаймы внушительную сумму и до сих пор не вернул ее.

— Да, помню, вы говорили об этом.

— А теперь, когда Ивана Борисовича нет, ему пришлось бы отдавать долг Веронике Константиновне. А зачем отдавать, когда можно избавиться от заимодавцев? Кстати, а ведь Вероника Константиновна и не знала ничего об этом долге.

Я взглянула на вдову. Она медленно кивнула.

— Так вот, — продолжил коммерческий директор, — сегодня я все ей рассказал. А поскольку в курсе этого долга был и я — деньги ведь были взяты из кассы компании, я вам тоже об этом рассказывал, — то у него были все причины убить и меня. Тройное убийство! Таким образом, тайна долга навеки ушла бы в могилу вместе с убитыми, — несколько пафосно закончил он.

— Красивая версия, — сказала я, — но ведь на все сто процентов еще неизвестно, что эти следы принадлежат именно Гречанинникову.

Я вынула телефон и сфотографировала оставленные на снегу следы.

— Так мы уже можем возвращаться домой, Татьяна? — спросила вдова.

— Подождите, — ответила я ей.

— Ах, что еще можно здесь делать? — нетерпеливо и раздраженно заметила женщина. — Уж, кажется, и так все излазали вдоль и поперек.

Не обращая внимания на ее выпады, я отошла немного в сторону. Я хотела проследить путь того, кто сдвинул камень. Откуда же он пришел? Ведь в стороне от обрыва никаких следов не было. Как я ни старалась, как ни вглядывалась — следов не было.

— Он что же, материлизовался из воздуха, что ли? — спросила я саму себя. — Где же следы? Откуда он шел?

— Да что же тут непонятного? — опять встряла вдова. Видно, ей очень хотелось поскорее покинуть это, мягко говоря, неуютное место. — Просто в стороне снег довольно плотный, вот поэтому следов и не осталось.

— Тогда почему же мой ботинок оставляет четкий след, а, Вероника Константиновна? — спросила я, демонстративно ставя свою ногу в снег.