Лекарство против иллюзий

Марина стояла на кухне, у раскрытого настежь окна, и глядела вниз, на дорогу. Вскоре появился одинокий прохожий — и при виде него у Летовой сжалось сердце. Он шел медленно, словно терзался неразрешимыми вопросами, а потом и вовсе остановился, задрал голову и посмотрел прямо на нее. От неожиданности она юркнула за штору и притаилась, ругая себя за ребячество. Агеев не мог ее разглядеть, ей все померещилось.

Она провожала его взглядом, пока его фигура не скрылась за поворотом.

Марина ворочалась в постели, слишком возбужденная, чтобы заснуть. Мысли об Агееве не выходили из головы. В четвертом часу утра она встала с кровати, включила лэптоп и зашла на фотосайт. Выразительные, гипнотизирующие снимки Колымы — теперь она знала о ней чуть больше. Неделю назад Марина рассматривала фотографии Агеева с отчужденным восторгом. Теперь же они казались… родными?

Она резко захлопнула крышку ноутбука, вспомнив, как уютно было в его объятиях. Почему он такой несмелый? Почему не занялся с ней сексом, она ведь не изображала недотрогу? Иногда стоит позволять себе развратные, ни к чему не обязывающие приключения. Они ведь оба хотели? Или нет?

Марина вновь и вновь воспроизводила в памяти их разговор, звук его голоса, ясные, проницательные глаза. Она все гадала, что же в нем не так, что отличает его от всех остальных. И внезапно поняла. Он не играл роль, не носил маску. Он был самим собой. Вот и все.

* * *

Поселок гудел. Главной темой разговоров было смещение с должности директора лесхоза и возбуждение против него уголовного дела за незаконную лесозаготовку с использованием служебного положения. Новость обсуждали от мала до велика, а особо рьяные доставали из карманов сложенную газету и вслух зачитывали выдержки из наделавшей шуму статьи, занимавшей целую полосу в «Тихоокеанской звезде». Журналист не скупился на подробности и детально расписывал схему зарабатывания денег на лесе, практиковавшуюся в поселке еще недавно:

«Все предельно просто. Как правило, лесхоз выписывает лесорубочный билет сам на себя, освобождаясь от уплаты податей в бюджет. А потом за отдельную плату переуступает право рубки большего количества деревьев «подрядчику» — на делянках самих вальщиков из лесхоза не встретишь. К примеру, за право вырубить 200 кубов древесины в бюджет лесхоза поступают сущие копейки. Вместо этих официальных 200 «подрядчик» срубает две, три, четыре тысячи кубов, а руководство лесхоза получает соответствующий откат…»

Далее ушлый репортер повествовал о том, как по его наводке инспекторы Россельхознадзора совершили выездной рейд в кедровый заказник Н‑го района и стали свидетелями возмутительного зрелища:

«В 56‑м и 57‑м кварталах Восточного лесничества вместо рубок ухода «выборочная‑обновление» осуществлены сплошные рубки товарной древесины липы и кедра, чем причинен значительный ущерб лесному фонду и местам обитания диких животных. Для вывоза заготовленной древесины к местам переработки проложена лесовозная дорога протяженностью около 5 км, шириной — 6–10 м. Исходя из того, что данные кварталы относятся к лесам первой группы, проект прокладки лесовозной дороги экологическую экспертизу не проходил.

Через посредников срубленная подрядчиком древесина оформлялась на таможенном посту в городе Н‑ске и шла на переработку в Китай. Именно продукцией из нашего леса, купленного за копейки, предприимчивые китайцы снабжают треть мебельного рынка США…

Процесс разграбления кедровников наблюдается повсеместно. По расчетам экспертов, при нынешних объемах незаконных и псевдозаконных рубок «ухода» лучшая часть кедровых деревьев будет вырублена через двадцать лет.

Раньше считалось, что кедр сам восстанавливается там, где является главной лесообразующей породой. Увы. На вырубках этому мешает травянистая растительность, образующая плотную дернину, через которую молодые побеги не способны прорасти. Там, где кедр соседствует с елью и пихтой, он вытесняется этими деревьями. Усилия по искусственному восстановлению кедра корейского не дают ощутимых результатов».

Заканчивалась статья весьма красноречиво: сообщением о правонарушении заинтересовалась межрайонная природоохранная прокуратура. Следовало ожидать, что меры пресечения последуют незамедлительно.

И последовали.

Марка любовно провела ладонью по лежавшей на кровати газете. С момента публикации прошло уже несколько дней, а она все еще с трудом верила в ее реальность. Когда Марка приехала в редакцию, из службы новостей ее послали в отдел социальных проблем, оттуда — к ответственному по работе с собкорами и снова в службу новостей.

За столом у окна сидел мужчина в очках и разговаривал по телефону. Увидев посетительницу, указал на стул, предлагая сесть, и продолжил беседу. Через пару минут положил трубку и вопросительно уставился на девушку. Та, боясь, как бы ее не вышвырнули, протараторила суть своей проблемы.

Выслушав ее тираду, мужчина улыбнулся:

— Давайте познакомимся. Меня зовут Андрей Владимирович Волгин. А вас?

— Мара, — она запнулась. — Марина Николаевна Летова.