Лёха

Бурят с деловым видом привычно пошел драть лапник и ветки для лежбища, а Лёха почуял, что его сейчас палкой не отгонишь от груды всякого трофейного добра.

— Тушеная говядина, 90 порций — прочел артиллерист надпись на крышке того самого деревянного ящика, что так и не выдернул из багажника Лёха.

— Это тогда пока отставить — заметил дояр.

— Легкий он, чего-то — возразил Середа и открыл крышку.

— Надули?

— Ну да, сволочи. Тут что-то разное, но не говядина. Ладно, сейчас почитаю, черт, видно плохо.

— Погодь, давай так сделаем — ты значится примус разожги, мы с Жанаевым воду подогреем пока, а вы с Лёхой тут разберитесь — он пущай над тобой брезентуху подержит, а ты почитаешь, под брезентухой можно и без фильтра светить — решил Семенов.

— Не голова у тебя, а Дом Советов — уважительно заявил артиллерист. Лёха, стараясь не выдать своего удивления, взялся разворачивать скатанную в тугой рулон брезентуху, бывшую совсем недавно откидной крышей у немецкого автомобиля — кабриолета, и у него на глазах Середа из аккуратного дырчатого цилиндра соорудил какое-то приспособление, что-то продул, вроде как воздуха туда подкачал, потом Семенов чиркнул зажигалкой, прикрывая огонек грубой ладонью и пыхнуло — сначала оранжевым коптящим огнем, а потом через некоторое время — шипящим синим огоньком, действительно дававшим мало света и почти незаметным даже сблизи, но явно — очень горячим. Семенов деликатно забрякал котелками и забулькал, переливая воду из фляг.

Лёха за это время ухитрился свернуть брезент в некое подобие неряшливого чума.

— Фигвам. Индейское жилище — сказал Середа странно знакомую фразу и полез внутрь. Лёха последовал его примеру, не без основания опасаясь, что без поддержки это сооружение схлопнется и завалится. Вот и стал служить каркасом и подпоркой.

— Поглядим, поглядим. Что у вас тут в ящиках? — пробурчал артиллерист и аккуратно вывалил все в общую кучу. Сверкнуло стекло нескольких бутылок, посыпались какие-то пакеты, коробочки и банки. Ребристая бутылочка с странно знакомой надписью на этикетке бросилась в глаза потомку.

— Фанта! Вливайся! — ляпнул неожиданно для самого себя менеджер.

— Что? — оторвался Середа от изучения другой бутылки — прозрачного стекла и с бесцветной жидкостью внутри.

— Ээээ… Лимонад нашел. Ну типа как лимонад. Газированный напиток. Сладкий — пояснил немного растерянно Лёха.

— Может и с этим разберешься? А то тут все по — французски накорябано — не без подначки предложил артиллерист.

— Может и разберусь — парировал потомок, принимая в руку теплую бутылку.

— Смотри — ка и впрямь лимонад немецкий — удивился тем временем Середа, почитав надпись на этикетке Фанты.

— А то я врать тебе буду. В этой бутылке — вода — скромно, но весомо, как и подобает настоящему мудрецу заявил потомок. Он уже не так удивился, увидев на бутылке опять же знакомую надпись «Эвиан». Вода именно этой фирмы все время стояла на столе у главбуха. Впрочем, удивление уже немного прошло, вспомнился и «мерседес» и «хенесси». Ну, заслуженные фирмы, старые, с историей. Хотя, конечно, немного неожиданно увидеть хорошо знакомое тут.

— Что? Простая вода?? — очень сильно удивился варвар и азиат Середа.

— Ну.

— И не минеральная, не газированная?

— Неа. Обычная вода. Питьевая.

— Во дает Европа. Хлеб в консервах, вода в бутылках. Нет чтоб, мясо с пивом. А тут что? — уже как к эксперту обратился хохол к менеджеру.

Лёха подавил желание почесать затылок. На консервной банке была корова. А вот надпись «kondenseret maelk» как-то мало что давала для понимания. Но ударять лицом в грязь и ронять тот маленький авторитет, что только что получил — страшно не хотелось. Потянул время, читая дальше. Взгляд зацепился за «med sukker». Прикинул, что похоже по звуку на английское «сосать». Значит не тушонка, ее не сосут. Что ж за язык такой убогий, интересно? «Danmark». Дания, что ли?

— Сгущенное молоко — пафосно, словно игрок в «Кто хочет стать миллионером?» заявил Лёха.

— Тоже хорошо. А тут, наверное, рыба — предположил Середа, протягивая желтую плоскую баночку. Ясен день, рыба. Вон даже на прямоугольной крышке выпукло так выдавлена рыба — с хвостом и чешуей.

— Понятно, «sardiner i olje», так, а тут «Norge». Сардинки в масле. Норвежские.

— Кучеряво живут, суки. А ты, знаток! — признал сержант Середа.

— Люблю повеселиться, особенно — пожрать, двумя — тремя батонами в зубах поковырять — ляпнул старый баян потомок.

— Брат! Мы с тобой одной крови, ты и я! — ответил растроганный сержант опять же странно знакомой фразой.

Дальше, уже без особого удивления Лёха нашел в куче немецких припасов две упаковки с знакомой надписью «Knorr», который «Кнорр — вкусен и скор», коробочку с «Maggi». Остальное большей частью ассоциаций не вызвало, кроме трех банок советской тушенки из конины. Посмотрел «Кнорр» — ну точно, сухая суповая смесь, а еще в коробочке другой какие-то кубики твердые, которые переводчик уверенно назвал «бульонными».

— Что нашли? — сунул в сокровищницу голову Семенов.

— Воду в бутылках, французскую и лимонад!