Лехнаволокские истории

Резник в свою очередь отсоветовал ему встречать их: неужели они не в состоянии добраться из города в поселок? Это не проблема. А так и ему ни о чем думать не надо, и им за него переживать. Может, они задержатся еще где-нибудь.

Не умеющий скрывать эмоций Казарян, сразу просветлел, но еще пытался вразумить ребят, что лучше будет, если он все-таки встретит их в порту и привезет обратно, однако Резник был тверд:

— Михалыч, вы и так для нас много делаете, нам неудобно даже.

В конце концов они решили, что он подкинет их только в порт к кассам, а там они уж сами как-нибудь.

Однако по дороге у Михалыча возникла новая мысль:

— Вы хоть завтракали? — спросил он как бы между делом, на что ребята утвердительно закивали головами. — Все равно. Сейчас поедем, купим билеты, а потом посидим немного где-нибудь в кафе. Вы как — не против?

Кто ж от такого предложения откажется? Но все же Резник поинтересовался:

— А мы не опоздаем?

— Не должны. Если я не ошибаюсь, ближайший рейс часов в двенадцать, так что успеем не торопясь и выпить, и закусить.

Ребята удивлялись Казаряну. То, что его щедрости не было границ, они знали, но к алкоголю-то он относился не очень доброжелательно, а тут сам предлагает. Чудеса!

Они подкатили к зданию порта часов в десять. Действительно, как и говорил Казарян, ближайший рейс на Кижи с четырехчасовой прогулкой по острову приходился на полдень.

Казарян купил ребятам билеты туда и обратно и сразу же повел за угол, где возле входа в городской парк в торце здания порта блестела стеклянная вывеска с названием кафе.

— Сюда, — потянул он ребят внутрь и сразу же подтолкнул к одному из свободных столиков в углу.

Несмотря на переливающиеся разноцветными красками незатейливые витражи, в помещении было достаточно светло и уютно.

— Что будете кушать? — спросил ребят Казарян, не отходя от стойки, где в ожидании заказа замерла чернобровая официантка.

— Все равно, Михалыч. Что возьмете, — не стали ребята привередничать. Михалыч заказал на свой вкус.

— Сейчас девушка все принесет, — сказал он, поднося к ребятам бутылку «Киндзмараули» и три небольших пластиковых стаканчика. — Давайте пока выпьем за День авиации. Я ведь в свое время в ВВС служил, осталась в сердце заноза на всю жизнь.

Он налил понемногу из откупоренной бутылки, и они чокнулись.

— За все хорошее, — искренне произнес Казарян, не скрывая своей радости.

Официантка не замедлила принести жаркое, несколько салатов и приборы. После того, что ребята ели в Лехнаволоке, теперь даже жаркое казалось им деликатесом.

— Вы не стесняйтесь, пейте, а я всё — я за рулем и мне еще ехать.

Резника с Николаем долго уговаривать не пришлось — еще по стаканчику выпили за здоровье Казаряна. Он благодарно кивнул, не отрываясь от еды.

«Да, — подумал Резник, — бывает и на нашей улице праздник». Разве думали они, что в далеком краю совершенно чужие люди могут устроить им такое пиршество, покорить своей щедростью, непринужденностью и общительностью. А если еще учесть, что Казарян владел одной из крупнейших в Карелии строительных компаний с тремястами пятьюдесятью рабочими в штате, с подрядами республиканского значения, можно было только удивляться, как он снизошел до них, совершенно неизвестных ему людей, пришлых, профессионально малопригодных даже по строительным меркам. Быть может, они просто приглянулись ему как люди и ему было интересно с ними посидеть, поговорить о пустяках, отвлечься на минуту от забот, расслабиться? Это для ребят так и осталось тайной, но и угостив обедом, он не спешил с отъездом, прокатил их еще по городу, свозил на Центральный рынок и вернул, в конце концов, к причалу, где, плавно качаясь на волнах, прикрученный толстым канатом к палу, уже ждал серебристо-белоснежный «Метеор», играя и дразня на солнце отраженными в стеклах бликами.

— Ну, всего хорошего вам, — попрощался Казарян.

— Всего хорошо, — сказали и они ему, выбираясь из «джипа».

Онега поразила бескрайностью. Не верилось, что бывают такие озера. По площади одна акватория без островов, как узнал потом Виктор, превышала Черновицкую область. Вода и небо слились на горизонте так, что не отличишь одно от другого. Кричали чайки, где-то неподалеку прогудел и стих какой-то корабль, ветер неистово трепал на «Метеоре» маленький триколор, сорвал с рассеянной дамы соломенную шляпку и быстро покатил по причалу. Дама ахнула, бросилась за ней вдогонку, но юноша в бордовой рубахе уже ловко подхватил ее и отдал, улыбаясь, хозяйке.

— Ну что, будем садиться? — спросил Резник Николая, но тот удержал его:

— Подожди, сфотографируй меня на фоне «Метеора», покажу дома, пусть увидят.

Резник вынул из футляра фотоаппарат, перекрутил кадр и навел на Николая объектив.

— Ты катер, катер захвати, — с трепетом в голосе попросил Николай.

— Не переживай, войдет и катер, — засмеялся Резник от такой непосредственности друга и передвинул окошко визира так, чтобы Николай оказался сбоку кадра. «Метеор» во всей красе замер позади Николая.