Лексикон (СИ)

– Почему ты не хочешь спасти их? – задала, наконец, девушка мучавший её всю дорогу вопрос. – И почему Стерлинг не просит тебя об этом? Что происходит, Лёва?

– Ну, со Стерлингом всё просто, – усмехнулся Озорник. – Если помнишь, в его присутствии я осуществлял проекцию Знака лишь дважды – и оба раза функция времени оставалась незадействованной. Милейший капитан ведать не ведает, что я могу переиграть прошлое заново… Он считает меня кем-то вроде колдуна, повелевающего стихиями – ну, а я не спешу внести ясность, как ты понимаешь…

– Тебе что, совсем их не жалко?!

– Ты о Лидделле и этом парне, как там его… Жаль, конечно – чисто по-человечески. Но в нашей игре ставки очень высоки, помнишь? Развязка всё ближе, и Стерлинг нервничает. Он будет пытаться взять меня под контроль, быть может, захочет пересмотреть наше соглашение. Чем меньше людей окажется с ним в этот момент – тем лучше для нас. Баланс желательно сместить в нашу сторону.

– Ты меня пугаешь, Лёва… – тихо сказала девушка. – Ты всё меньше и меньше похож на себя прежнего…

«Особенно последнее время» – хотела добавить Ласка, но сдержалась.

– Это тоже одна из причин, по которой я не хочу… – Осокин коснулся повязки. – Каждый раз, когда я делаю это – я теряю… Что-то. Кусочек себя-прежнего, кусочек человеческого… Оно ведь тоже конечно, знаешь ли. Если бы я спохватился немного раньше…

– А что с тобой будет, когда ты используешь это на всю катушку? – девушка кивнула на Лексикон.

– Не знаю, – Озорник криво усмехнулся. – Я ни разу не задумывался над этим… Странно, да?

– Может, не надо? – фраза прозвучала столь жалобно и беспомощно, что Ласка вдруг разозлилась на себя.

– Не думаю, что у меня есть выбор… – покачал головой Озорник. – Помнишь наш разговор – тогда, у пиктов? Мы всё ещё катимся с этой горки, Маленькая Ласка Светлова; ни остановиться, ни свернуть. Никакой свободы маневра… Да была ли она вообще когда-нибудь? С того самого дня, как я очнулся в монастыре, или где там… Помнишь мою сказочку?

– Почему это – сказочку?! – Ласка даже привстала. – Ты что же… Лгал мне?!

– Когда рассказывал – ни полслова не солгал, – откликнулся Осокин. – Только вот… Чем дольше я размышляю, тем больше кажется, что эту историю… Словно кто-то вложил мне в голову… Или того хуже – я сам её сочинил и сам же поверил во всю эту чушь.

– А что же было на самом деле?!

– Не знаю! По памяти – всё, как я рассказал. А вот если по-настоящему глянуть… – Озорник вновь коснулся глазной повязки. – Как пропасть. Черная. Нет ничего. Страшно.

Ласка почувствовала, как вдоль хребта её бегут мурашки.

– А если уж совсем начистоту… – негромко сказал Осокин. – …То я, наверное, всё-таки знаю… Только признаться в этом боюсь – даже самому себе. Оно ведь совсем не такое, как кажется…

– Кто – оно? – шепотом спросила Ласка.

– Да всё вообще… То, что ты видишь – так, картинки просто… – Озорник вдруг махнул рукой и выбрался из палатки.

– Ишь ты… Запуталси мужик-от, – проворчал вдруг Потап. – Я-то думал, мне худо было – а тут эвон как… Жалко его.

– Меня бы кто пожалел! – невесело усмехнулась Ласка.

– Дык я и тебя жалею, чего ж…

– Ну, и на том спасибо… Эх, Потапка, добрая ты душа! – девушка протянула руку и ласково взъерошила шерсть на загривке медведя. Потап смущенно уткнулся носом в лапы.

…В путь выступили на рассвете, в час, когда небо из бархатно-черного становится серым. Ночные твари, чьи голоса заставляли караульных ежеминутно вздрагивать и крепче сжимать оружие, угомонились; дневные ещё не очнулись от сонного оцепенения. Буйные джунгли, стеной обступившие речные берега, вскоре уступили место болотистому редколесью. Идти сделалось немного легче, хотя топкая почва то и дело с чавканьем расступалась, засасывая путника мало не по колено. Хуже всего приходилось тем беднягам, чья очередь была тащить электрическую машину: детище покойного Лидделла весило немало. Лишь призраки двигались легко и свободно: они составляли авангард маленького отряда. Шли с опаской: атака воздушного линкора напугала всех и каждого. Стерлинг выбирал путь с таким расчетом, чтобы держаться под кронами деревьев – но способна ли перистая листва древовидных папоротников надежно укрыть их от мощной оптики «Немезис», никто не знал. Матросы украдкой передавали друг другу бинокль: чьи-нибудь глаза всё время шарили по небосводу. Скорость движения из-за этого оставляла желать лучшего. О'Рейли ругался последними словами, подгоняя отстающих, но без толку. Наконец, взбешенный Стерлинг скомандовал привал.

– Так дело не пойдет, парни! – громогласно объявил он. – Вы думаете, мы идём? Черта с два, это называется не «идём», а «топчемся на месте»! У вас что, колени со страху подгибаются, вы, жалкие недоноски!

– Мы хотим жить, кэп! – выкрикнул кто-то. – Не ты ли обещал, что у нас будет своё королевство, куда не дотянутся длинные лапы Империи! Ну, и где оно?!

– Эти ублюдки расстреливают нас издалека, а мы даже не видим их! – подхватил другой голос. – На кой черт мы прёмся сквозь это болото?! Куда ты нас ведёшь?!