Лексикон света и тьмы

– Да? – говорит Риннан, сначала в воздух, беспечно, как будто до него не сразу доходит, что это завуалированное приглашение. Потом поднимает глаза и в упор смотрит на собеседника.

– Если хотите, я знаю кое-кого, с кем вы можете связаться, – продолжает мужчина.

– Хочу. Когда?

– Это зависит от того, насколько вы заняты.

– Занятость моя закончилась девятого апреля, к сожалению. Так что я свободен в любое время, – отвечает Риннан и ждёт, потому что собеседник подался вперёд, пропуская протискивающегося за его спиной мужчину, тот проходит настолько близко, что наклоняет спинку его стула. И тут собеседник спрашивает Риннана:

– А если прямо сейчас? – и зубы его обнажаются в улыбке.

– Прямо сейчас? – переспрашивает Риннан. – Лучшего времени и не придумать.

Несколько секунд они смотрят друг на друга, потом человек из Сопротивления разражается смехом.

– Тогда допивай кофе и иди за мной. Меня, кстати, можно называть Кнут и на ты. Пошли!

Риннан одним глотком допивает кофе и встаёт. Они выходят на солнце.

– Ну вот. Тут поменьше лишних ушей, – говорит Кнут, плотнее запахивая куртку.

– В такие времена осторожность не бывает излишней, – поддакивает Риннан и серьёзно смотрит на шагающего рядом человека.

– Не бывает, к сожалению, – отвечает Кнут, переходя на другую сторону улицы. – И всё же нам нужно привлекать как можно больше людей.

– Значит, наша сегодняшняя встреча – счастливое совпадение желаний, я с радостью помогу, чем могу, – говорит Риннан, стараясь, чтобы в последних словах чувствовался затаённый энтузиазм.

– Скажи мне, Фисквик, а у тебя нет машины или возможности брать её напрокат?

– Отчего же. Я ездил на машине до войны, сейчас она стоит в гараже.

– Я участвую в выпуске газеты. Нам нужна помощь в распространении.

– Речь ведь о материалах Сопротивления? – шепчет Риннан.

Они обгоняют женщину с коляской, и Кнут выжидает с ответом, пока они не отойдут на несколько метров.

– Да. Если не боишься.

– Нисколько не боюсь, – отвечает Риннан, мотнув головой. – Наоборот.

– Хорошо. Но я тебе честно скажу, Уле… – говорит Кнут. Он остановился на перекрёстке у реки. У воды чайка клюёт дохлую птицу, наклоняет голову поближе к кишкам, а потом снова задирает её и смотрит по сторонам глазками-бусинами. – То, чем мы занимаемся, небезопасно. К тому же за работу нам никто не платит. Ты это понимаешь?

– Я понимаю, спасибо. Мне нужно всё обдумать. Дай мне время до… Нет, знаешь, я уже всё обдумал. Что дальше? – говорит Риннан и смотрит на Кнута, тот смеётся в ответ.

– Вот это я понимаю! Я очень надеялся на такой твой ответ. Тогда вперёд, Фисквик.

– А куда мы идём? – тихо спрашивает Риннан.

– В штаб, – отвечает Кнут.

Быстро-быстро идут они по центру города, сворачивают в переулочек и заходят в маленький флигель. В квартире почти нет мебели, окна завешены маскировочными шторами. Раньше здесь обитали студенты, но теперь помещение превратилось в подпольную типографию, всюду валики, наборные кассы, рулоны бумаги. Всё, естественно, непрофессиональное, доморощенное и небольшое. Двое мужчин поднимают головы и смотрят на него, Риннан представляется: Уле Фисквик. Ему вручают газету, он быстро листает её, а сам возбуждённо думает, в какой восторг придёт Герхард Штюбс, когда он доложит ему обо всём. Призывы сопротивляться, держаться, список успешных диверсий и некоторых побед союзников на фронте.

– Техника допотопная, к сожалению, – говорит один из подпольщиков. – Но уж какая есть.

– Что вы, всё отлично! – говорит Риннан. – Газета привлечёт на нашу сторону больше людей. Подобные войны так и выигрывают. Если вам нужен распространитель, я охотно этим займусь!

– Помощь нам нужна… – говорит второй, но запинается, он напряжён, видит Риннан, и сначала переглядывается с товарищами, словно спрашивая, что они думают, безопасно ли довериться новому человеку, но поскольку те не возражают, а лишь еле заметно пожимают плечами, то он снова оборачивается к Риннану и спрашивает, когда он мог бы приступить к делу.

– Завтра, – отвечает Риннан. – Чем раньше, тем лучше.

– Спасибо, Фисквик, – отвечает человек из Сопротивления, тепло улыбается и предлагает час, когда они могли бы встретиться.

Риннан ещё некоторое время на все лады благодарит их за то, что они делают. Выглядывает за дверь, чтобы убедиться, что путь свободен, и выскальзывает в переулок, оттуда в следующий, петляет, запоминая дорогу. Он долго кружит по городу, чтобы наверняка убедиться, что никто за ним не идёт и не присматривает, и наконец добирается до «Миссионерского отеля». Его так и подбивает припустить бегом, чтобы поскорее добраться до конторы Штюбса и рассказать шефу, что он нарыл. Немцы уже много месяцев пытаются выйти на след этой подпольной группы, но безо всякого результата, и тут Хенри раскапывает всё за полдня!