Лексикон света и тьмы

Хенри здоровается вежливо и в меру услужливо, говорит, что для него честь познакомиться, крепко жмёт каждому руку, потому что ему кажется, что такие люди обычно любят крепкие рукопожатия. Лидер Сопротивления в Осло рассказывает, что планируется всеобщая забастовка, которая парализует всю Норвегию. Бергенец рассказывает, как в порту готовят акции против грузовых судов. Риннан ловит каждое слово, нервничает от страха упустить важную деталь, не знает, куда девать руки, и в конце концов суёт их в карманы. Вытаскивает портсигар. Закуривает и весь обращается в слух. Убирает портсигар на место, но тут до него запоздало доходит, что надо было всем предложить закурить, это укрепит знакомство, поэтому он снова суёт руку в карман, роется в нём, натыкается на перчатки, выуживает сигареты, но слишком поздно обнаруживает, что это другая коробочка, другая марка. Повисает молчание.

– Ого! У тебя разные марки? Впечатляет… – саркастически говорит человек из Осло.

Остальные, к счастью, не заметили происходящего, они рассматривают план местности, разложенный на столе.

– Представляешь? – отвечает Хенри и улыбается смущённо. – Я несколько недель маялся без курева, а тут мне предложили купить, так я взял в запас. Но боюсь с ними расстаться, так и ношу с собой. Хочешь? – говорит он, раскрывая и протягивая портсигар. В эту же секунду бергенец разворачивается, крутанувшись на стуле, и возвращает разговор к предыдущей теме.

– Хорошо, товарищи. Нам надо решить много вопросов, – говорит он и смотрит на часы. У них время поджимает, вот и отлично, думает Хенри, и действительно: скоро все с головой погружаются в обсуждение, до Хенри им дела нет. Он остаётся, но держится на заднем плане и повторяет про себя важные детали. Через некоторое время гости встают и уходят по одному, с зазором в две минуты, так делается из соображений безопасности, а тронхеймские остаются, и место Хенри в компании снова делается значительнее.

– Мощно выступили, – говорит он. – Вот такие мужественные люди нужны нам, чтобы победить немцев.

– Да. Но важен вклад каждого, Фисквик, – говорит другой, похлопав ладонью по печатному прессу. Все кивают, и кто-то пододвигает Хенри стопку газет, он берёт её, делает глубокий вдох, улыбается серьёзно, как бы благодаря, и убирает экземпляры в сумку. Затем ему сообщают ещё несколько адресов и фамилий.

– В этом списке только проверенные йоссинговцы, да? – спрашивает Хенри. – Вы их всех хорошо знаете?

Его хлопают по плечу и хвалят за то, что он так заботится о безопасности, наконец он выскальзывает на улицу. Его так и подмывает сплясать на брусчатке, но нельзя, осторожность превыше всего. Он знает, что правильнее было бы ехать прямо домой, на случай слежки за ним, но он не в силах не рассказать немедленно обо всём, что услышал. Он лопнет, если сразу не доложит. Поэтому он проходит несколько кварталов в другую сторону, с бьющимся сердцем заворачивает за угол, несколько секунд выжидает, потом поворачивается и смотрит на улицу – нет, за ним никто не следит, можно двигаться в сторону «Миссионерского отеля»; он идёт и всю дорогу повторяет про себя имена и даты, которые перечисляли два командира Сопротивления. Наконец он входит в отель, теперь можно достать блокнот и записать всё, пока он помнит. Имена обоих командиров, из Осло и из Бергена, даты операций, адреса, где подпольщики скрываются. Что-то это прямо даже слишком, думает он и захлопывает блокнот. С удовольствием слушает приятный звук, который издают при этом страницы. И быстрым шагом идёт в кабинет Герхарда Флеша.

Герхард Флеш сидит, склонившись над документами, рядом лежит недоеденный кусок наполеона. Между хрустящими слоями виден жёлто-белый крем. Риннан так заходит в кабинет, что хозяин сразу понимает: случилось нечто из ряда вон; заметил, конечно, мою самоуверенность, думает Риннан, выкладывая на стол документы из папки и потрясая пачкой газет. Он не только разузнал, кто это печатает, но и знает имена их людей по всей области, всю сеть распространения. Больше того, у Риннана приготовлено кое-что на десерт: он встретился с руководителями сети в других городах и узнал о готовящихся взрывах на железной дороге. Всё это переводят Флешу, и сперва тот качает головой, не в плохом смысле, нет-нет, наоборот, он всем своим видом показывает, что Хенри сумел сделать нечто экстраординарное, он так и говорит, и благодарит, а потом произносит слова, которые остаются гореть в душе Хенри, призывая его работать дальше: «Я знал, что сделать ставку на тебя – правильно!»

Хенри привлекают к планированию. Спрашивают, что им стоит предпринять и какой способ действий будет самым эффективным. Потому что всё это моя заслуга, думает он, видя, когда они сидят и планируют, добытые им сведения меняют весь расклад. Да, это его заслуга.

Потом немцы проводят облаву. Арестовывают пятьдесят три человека. Некоторых убивают. Хенри лично в этом участия не принимает, только слышит об успехах от других. Слышит, что забастовку и подрывы предотвратили.